– Я очень тебя прошу, майор. Всего полчаса, – повторил Георг.

Помучившись сомнениями, Готье в очередной раз протер шею и лоб, затем посмотрел в глаза и спросил:

– Что натворил паренек?

– Самый его большой грех – это участие в подпольных гонках, – ответил генерал. – Чтобы соскочить с крючка, ему пришлось пару раз поработать курьером. Чтобы он не перевозил, вряд ли это были секреты нашей Родины. В любом случае, его уже наказывают больше, чем он заслужил. Так что скажешь?

– Гонки? – изумленно приподнял брови майор. – Всего лишь? Пилот нелегальных гонок?

– Именно, – кивнул Георг. – Ты дашь моему сыну полчаса на встречу с другом?

– Х-хорошо, – протянул Готье. – Двадцать минут у вас есть. Но это не должно нигде всплыть. И еще… Утром мальчишку заберут у нас. Идемте.

Он поднялся из-за стола и направился к двери. Рик с тревогой смотрел на Якоба, но тот ничего не говорил, только нервно потирал пальцы на левой руке да кривил губы, о чем-то напряженно думая. Майор вышел из кабинета, и Стивенс подтолкнул за ним Рика. Младший Саттор послушно пошел за полицейским, но прислушивался к тихому разговору отца и адвоката.

– Что скажешь, Яша?

– Скажу, что от дела смердит за километр. Меня убирают от мальчишки, это может означать только одно, чтобы ему не вменяли в вину, она уже доказана, и приговор можно считать вынесенным. Знать бы еще, что это за приговор. Значит, подпольные гонки?