Я телепортировался в последний момент, но сильно недооценил мощность шара – хотя я и ушел на несколько десятков метров вверх, когда шар раскололся, и из него вырвался поток пламени, все на километры оказалось превращено в прах, и Олимп в одночасье опустел. К счастью, пока я занимался своими делами, Уильям и Сиеста покинули это измерение, поскольку ослабленному Блэку уже было тут не выжить, случись что плохое. Но вот самим Олимпийцам так не повезло – все, кто был тут во дворце Зевса, погибли.

– Хо-хо, вот эта сила! – воскликнул Хранитель. – Раньше эта сфера не могла даже обычного человека убить, а теперь представляет угрозу даже сильнейшим авантюристам! – возбужденно огляделся он.

Масштабы этой атаки не впечатляли, но вот мощность была неописуемой – хотя сфера и уничтожила лишь Дворец и часть города, но энергии в этом взрыве будет побольше, чем во вспышке Сверхновой…

Если бы я в последний момент не ушел в Лимбо, то и сам оказался бы задет.

Оставаясь невидимым, я размышлял. Договориться не получится – как и почти любой, кто дорвался до силы в одночасье, он потерял чувство реальности и изрядно отупел, и сейчас его одолело чувство всесилия. Я могу попытаться сбежать, но не факт, что получится – как я уже давно выяснил, если в квесте говорится про смерть, то необязательно меня убьет именно этот выродок. Что еще хуже в моей попытке бегства – этот парень, скорее всего, попытается уничтожить мой мир со всеми близкими мне там людьми.

Но что мне тогда остается?

– Ты жив? – удивленно посмотрел на меня этот кусок напыщенного идиота.

– Ну, если я стою пред тобой, то есть только два варианта – или я жив, или ты мертв, – спокойно ответил я, снова становясь видимым. – Честно говоря, я бы предпочел второе, – признался я, ухмыляясь и воплощая в руках два экземпляра Руби Роуз. – Я смерти не боюсь, а вот прикончить тебя надо, – фыркнул я, становясь в стойку.

Несмотря на все протесты моих подруг, я убрал комплект Лейссифы с себя и Затанну с Присциллой и Лисанной вернул в инвентарь. Не хотелось бы, чтобы их уничтожили в этом нелепом бою.

– Так ты решил сражаться, – улыбнулся Кореец. – Твоя храбрость впечатляет…