– Именно поэтому я выбираю ее, Ваше превосходительство, – ответила Ситра, не сводя глаз с Ксенократа. – Анастасия была продуктом прогнившей системы, потому у нее и отняли ее жизнь – почти как у меня.

Ксенократ ощетинился, Ситра же продолжала:

– Если бы Анастасия выжила, кто знает, что бы она сделала? Может, изменила бы мир и прославила свою семью! Я выбираю имя Анастасия и клянусь, что стану источником и опорой изменений, которых она не смогла совершить.

Высокое Лезвие выдержал взгляд Ситры. Молчание длилось и длилось. И тут поднялся один жнец и начал аплодировать. Это была жнец Кюри. Ее поддержали другие, и вскоре все сообщество стояло на ногах, дружной овацией приветствуя новоявленного жнеца Анастасию.

* * *

Роуэн понимал, что комитет принял правильное решение. А когда он услышал, как Ситра защищает свой выбор Покровительницы, он был восхищен. Если бы он уже не стоял, он бы подключился к овации.

Наконец обряд посвящения был завершен, жнецы расселись, и жнец Мандела обратился к Ситре:

– Вы знаете, что вам предстоит сделать?

– Да, Ваша честь.

– Какой способ вы выбрали?

– Лезвие, – ответила Ситра. – На испытании я работала лезвием, почему теперь должно быть иначе?

Конечно, тотчас же нашелся поднос с ножами, который внес молодой жнец, посвященный на Осеннем конклаве.

Роуэн внимательно смотрел на Ситру, но она не отвечала ему взглядом, а разглядывала набор ножей, лежащих перед ней. Наконец она выбрала жуткого вида лезвие.

– Таким ножом я вчера убила собственного брата, – сказала она, – и думала, что уже не прикоснусь к нему. Ан нет!

– И как он? – спросил Роуэн.

Наконец Ситра взглянула на него. В ее глазах был страх, но и решимость.

Хорошо, подумал Роуэн. Пусть будет решительной. Все пройдет быстрее.

– Он в Центре, – ответила Ситра. – Сливочное мороженое с фруктами и сиропом ждет, когда он проснется.