Покинуть каюту можно было двумя способами, один из которых заблокировал Данте. Подойдя к оконному проему, Фемида осторожно выглянула наружу. На открытой палубе она увидела большую телегу, загруженную ящиками. В стороне от нее стучал молотком цепарь, занимающийся ремонтом огромного сундука.

Лениво осматриваясь, здесь же ходил солдат, его напарник облокотился на столб с колоколом, надвинув на глаза шляпу. Пока один спал, другой бодрствовал. Слева наемница отметила запертую на засов дверь, над которой навис маленький балкончик.

Проскочить мимо можно было, только избавившись от патрульного. Или забраться на навес телеги, откуда перепрыгнуть наверх. Но так как особыми умениями в акробатике Фемида не отличалась, она решила действовать более жестко. Пока рабочий активно стучал молотком, она улучила момент и выпустила отравленную иглу в солдата, подкравшись к нему так близко, чтобы можно было подхватить падающего.

Отправив в буфер[3] его мертвое тело, девушка осмотрелась. Как будто предчувствуя что-то неладное, очнулся второй стражник: «Эй, ты видел Санди?» – спросил он у цепаря, но тот отрицательно качнул головой, устало отложив инструмент. На этом предосторожности не закончились, Фемида осторожно[2] заползла под телегу, наблюдая за перемещением противников. «Где этот придурок? – ругался солдат, – неужели свалился за борт?»

Когда он проходил так близко, что можно было схватиться за ногу, наемница вонзила ему иглу с сонным ядом. Почувствовав слабость, мужчина охнул и присел, опершись на колесо. Цепарь удивленно окликнул боевого товарища Санди, но тот не отозвался.

– Эй! Где патрульные?! – донесся чей-то окрик с балкона.

– Один пропал, второй вон, за телегой сидит! – ответил рабочий.

– Что за…? – девушка услышала, как по голове заснувшего солдата стукнула бронзовая рюмка, и отскочив, покатилась по палубе.

– Ну, собака…

Понимая, что ее могут раскрыть, Фемида выползла наружу, прячась за телегой. Пока рабочий пил из бадьи, повернувшись спиной, она забралась на навес, перескочив оттуда на балкон. В любой момент девушка была готова пустить отравленную иглу, но обошлось. К тому времени, как она притаилась на балконе, цепарь так и не соизволил посмотреть в ее сторону.

Отсюда наемница попала в небольшую каморку, провонявшую табаком и кислым вином. Из мебели здесь была грубо сколоченная кровать, да письменный стол. Просмотрев бумаги, наемница отметила полную их бесполезность и двинулась вниз по лестнице. Снаружи послышалась отборная ругань сержанта, назначенного старшим на этом участке.