— Посмотри сам.

Григорий с виду хладнокровно пролистал изображения себя и Джины.

— Ну, иди, покажи это маме, — сказал мэр спокойно. — И знаешь, что будет? Она заберёт тебя и уедет из города!

— Фотки на облаке, — угрюмо сказал Костя. — Это увидит не только мама.

— Да пусть завидуют, — усмехнулся Григорий. — А тебе, несчастный онанист, я рожу разобью, чисто по-отцовски. И знаешь что?

— Что? — спросил Костя растерянно.

— Сделаю-ка я это прямо сейчас, — задумчиво проговорил мэр. — На дорожку.

Он поднял руку, провёл идеальный боковой, но в последний момент замедлился и хлопнул сына по щеке ладонью.

— Колись, что на самом деле стряслось, — сказал отец добрым голосом.

— Я тоже! Её! — признался парень.

Мэр призадумался.

— Сука! — сделал он первый вывод.

Сын стоял молча, понурившись.

— Тогда тем более тебе нужно уехать! — проговорил Григорий.

Костя поднял на него полные слёз совершенно больные глаза.

— Это на время! — сказал отец. — Давай ради мамы, она же ни в чём не виновата! Когда тут утихнет, вернёшься.

Григорий взял сына за плечи, привлёк к себе, заговорил глухо:

— Ну, Костик, пожалуйста. Ради мамы… ради меня.

— Хорошо, пап, — смог выдавить из себя парень.