— Прекрати рвать мои перья! Я тебе не утка какая-нибудь! — деланно-грозным голосом взревел Хорахте и схватил озорника за руки.

Нефтида, испуганно взглянула на Ра, и сердито погрозила пальцем сыну, в то время как тот, заливаясь от смеха, вставил перо за ухо своей маски.

— Извини его Ра, — сказала Нефтида, нарочно громче, чтобы Анубис хорошо ее слышал. — Когда мы вернемся домой, я вырву все его волосы и отдам тебе, чтобы ты украсил ими свою голову.

Анубису этого оказалось достаточно. Он нежно обнял Ра за шею и умоляюще зашептал ему в ухо:

— Ра, миленький, скажи мамочке, чтобы она так не делала. Я нечаянно вырвал твое перышко. Если хочешь, я вставлю его обратно.

Хорахте зашелся раскатистым смехом. Он осторожно стянул малыша с шеи и нежно воркуя, провел головой по его маске.

— В этот раз я прощу тебя, — сказал он, — но если это повторится еще, твоей матери придется выполнить ее обещание! И у меня появится новая корона из волос непослушного мальчика!

— Спасибо! — облегченно прошептал Анубис, и, повернувшись к матери, громко добавил. — Ра не сердится больше на меня, мамочка! Я все еще могу оставить свои волосы себе!

Нефтида улыбнулась и забрала сына с рук фалконца.

— Ты ничего не забыл, дорогой? — спросила она его ласково.