И вот по прошествии трехсот лет правления Хора, когда Та-Кемет залечила свои раны, и вновь наступили золотые времена, Тот, все-таки, решился отвезти внука в Империю.

Они собрали корабль, вместивший тех немногих, кто пожелал вернуться. Помимо Тота, Сешет, Хатхор и Айхи к Хору примкнули и его друзья: Анубис и Упаут. Разумеется, Исида и Нефтида, последовали за сыновьями. Кое-кто из семей Нетиру, потерявших своих близких в катастрофе, и несколько рептилоидов присоединились к рискованному предприятию, в том числе Иманхуэманх и Тритон. А Самаэль, сломленный катастрофами, остался, а с ним остался его сын Даган. Пожелал остаться и Джесертеп. Та-Кемет была его единственным домом, который он знал и любил, и другого ему не хотелось.

— Буду приглядывать тут за Сетом, да Яхмесом. Как бы не придумали эти двое снова каких-нибудь гадостей, — отшутился он.

— В этом нет необходимости, — сказал Хор. — Я хорошо обучил своих последователей. Они справятся, поверь мне!

— Не сомневаюсь! Ты возился с ними, как с собственными детьми!

Хор вздохнул.

— Надеюсь, они с честью послужат Та-Кемет. И кто знает, если мы когда-нибудь вернемся… — он глухо воркнул. — Хотелось бы, чтобы все не оказалось впустую.

Когда Хор присоединился к свите Ра в Ладье Вечности на земле стали царствовать его преемники и воплощения — фараоны. Правящий фараон поддерживает миропорядок, установленный богиней Маат. С тех пор, как он воссиял на египетском престоле, Солнце всходит, когда положено, и не сворачивает со своего пути, вовремя сменяются времена года, дают всходы зёрна, посеянные в землю, и в положенное время благодатно разливается Нил — ибо перед началом подъёма воды фараон бросает в Нил папирус с указом, повелевающим Реке разлиться.

Бог Тот наказал египтянам заботиться о фараоне и всячески его оберегать. Должно безжалостно караться любое произнесение хулы на владыку. Имя его всегда должно быть окружено картушем для защиты от злых сил.