Запись в журнале наблюдений: день 242

Давно не писал стандартное приветствие, так что… Я жив, здоров, и я на борту каботажного торгового корабля, который сейчас дрейфует.

Когда сегодня ближе к обеду проснулся, шторм уже утих, но на горизонте появилась чёрная точка, которая спустя три часа превратилась в корабль, что двигался в сторону моего острова. Признаюсь, я немного испугался, ведь это могло означать, что меня обнаружили и выслали за мной команду. Но понаблюдав ещё полтора часа за тем, как он приближается, я понял, что это точно не по мою душу. Во-первых, паруса не подняты на мачты, да и из трёх изначальных мачт осталась всего одна. Во-вторых, это его неровное движение по ветру. Корабль не шёл в моём направлении, а просто дрейфовал, причём с повреждённым пером руля. Ну и в-третьих, это следы боя на борту самого корабля. На верхней палубе большого деревянного корабля с десяток дыр, которые явно прожгли при помощи боевой магии огня. Сама верхняя палуба несла на себе следы пожара, который, однако, потом был потушен или экипажем, или начавшимся штормом, а он был весьма не слабым этой ночью. Волны били выше моего укрытия на несколько метров, а оно, между прочим, на высоте пяти метров от уровня моря. И в-четвёртых, сейчас на верхней палубе нет следов экипажа в принципе. Непонятно, есть экипаж на борту вообще или его нет.

Так как в «Магическом зрении» на корабле виднелись лишь обрывки конструкционных заклинаний, решил проверить сам корабль. Когда он был всего в километре от острова, я воспользовался полётным артефактом и перелетел на палубу корабля. Но прежде чем заняться осмотром корабля, следовало озаботиться тем, чтобы он не разбился от столкновения с одиноко стоящей скалой, послужившей мне ночлегом в эту ночь.

Осторожно спустившись по внешнему корпусу на корме корабля к воде, я смог рассмотреть, что от ранее большого пера руля осталось от силы треть, и ту треть заклинило погнутой тягой.

Пытаться починить времени не было, и я, вернувшись на корабль, перебрался на нос, после чего достал из пространственного кармана кирпич. Подняв его телекинезом, приложил сбоку к концу бушприта, после чего начал давить со всей силы. Мои усилия вряд ли превышали десяток килограммов даже после моего усиления, но до острова оставалось ещё около шестисот метров и даже столь слабого давления на самую переднюю часть корабля, у которого осталась лишь треть плоскости руля, хватило, чтобы отвернуть от скалы и пройти в паре десятков метров от неё.

Лишь пройдя скалу, я немного успокоился и, вернув кирпич на корабль, приступил к осмотру верхней палубы. Из снастей живыми остались лишь основные ванты грот-мачты и штаг. И то только потому, что они сделаны из стального троса. А вот нижние ванты и топовые, судя по останкам в вант-путенсах, сделаны из горючего материала. Гик обломан примерно по середине, и отломанной части нигде видно, а вот оставшаяся висеть на мачте внутри оказалась пустотелой, что нехарактерно для подобных кораблей, по крайней мере, у меня в родном мире. И внутри полости гика серебристый оплавленный металл.