На обед у нас была рыба в половину моего роста, поймала ее Сальмира благодаря магии воды. Она просто захватила рыбу уплотнившейся водой и закинула к нам на палубу, и это всё, не двигаясь с места. Мне даже страшно становится от того, что она сможет, когда контроль вновь станет идеальным. Сальмира уже сейчас могла поспорить с теми магами-водниками, которые на учениях создавали стометровые водовороты.

— Что-то ты сильно недовольная, — произнёс я.

— Тебе не понять, — сказала она после обеда сырой рыбой. — Да, я стала сильнее, намного сильнее, но я и десятой части того, что могла, не могу сейчас сделать. Я просто теряю огромное количество маны ни на что.

— Хм, — задумался я. — А что, если мой артефакт, на котором я приплыл к кораблю, установить на дно корабля, а ты будешь его питать маной. Много скорости не добавит, но пару километров в час всё же добавить должно. А в сутки это и до полусотни выйдет.

— Знаешь, а ведь это хорошая идея. Передавать ману в накопитель я смогу и в таком состоянии. И, между прочим, это тоже будет повышать контроль. Думаю, это можно будет сделать прямо сейчас.

— Эх, и полежать после еды не дашь, — пожаловался я. Сейчас не мог понять, почему вчера был так зол на нее. Она ведь не пытается мною управлять.

— Если верхний слой артефакта повредить, он будет работать?

— Думаю, будет. Это просто корпус для внутри расположенных артефактов. А что ты хочешь сделать?

— Есть в трансмутации прекрасное заклинание. Его ещё называют «Вечным склеиванием» в народе. А, по сути, оно смешивает между собой молекулы вглубь на пару миллиметров на обоих склеивающихся плоскостях между собой. Потом разъединить в том же месте просто невозможно, — пояснила Мира. — Думаю, моего контроля для него хватит, хоть и потрачу раз в десять больше маны, чем надо. Я в детстве как-то разбила мамину любимую вазу и прибежала к отцу вся в слезах. Он и научил меня ему.

— Вазу склеила хоть? — спросил я у нее, заметив, что она погрузилась в свои воспоминания.

— Если это можно так назвать, — улыбнулась Сальмира. — Только слепой не понял бы, что она разбита. Я перепутала несколько кусочков местами, часть и вовсе не нашла. Мне тогда пришло в голову дыры заклеить бумагой и продолжить по ней карандашами узор, который шёл по вазе. А я не художник, так что можешь представить, что там было.

— Ругали?

— Нет, посмеялись над моими попытками всё скрыть. Мама даже сохранила вазу и сказала, что теперь она стала ещё более ценной для нее, — улыбнулась Мира, а потом резко загрустила. Видимо, вспомнила, что ни отца, ни матери уже нет в живых.