— Двадцатиминутная готовность — прислушался я к себе.

— Не успеем — вздохнул Илья. — Они уже десятка три пионеров нагнали, и штук пять вожатых. Но на приступ не идут.

Евгений больше насчитал, но я склонен больше верить Илье. Он умеет себя в руках держать, и панике не поддаваться.

— Ложись! — гаркнул Евгений, который в перерывах между «буэ», успевал посматривать в дыру в стене, на наших врагов. Мы молча бухнулись на пол. Над нашими головами, прошив хлипкую внутреннюю стенку, пролетели сгустки бордового пламени, и расплескались о наружную стену с бойницами. Чадно задымило.

— В укрытие! — тут же скомандовал Илья, и подавая пример, пригнувшись побежал в сторону.

Мы тоже попрятались кто где сумел. Я нашел вполне надежный с виду стол, перевернул его и спрятался за ним, прислонившись спиной, как в фильмах. В пробоины, оставленные огненными сгустками, влетели несколько гранат, и заполнили пространство грохотом и осколками. Длинная щепа, пробила мое укрытие сантиметров на десять левее моей шеи.

— Перезаряжаются — сообщил Евгений, который хладнокровно остался у наблюдательного поста. Правда для этого ему пришлось спрятаться в клумбе. Я словно споткнулся, и посередине бега к куче мебели, за которой хотел укрыться, задумался. Перед мысленным взором мелькали серебряные нити, складывающиеся в простенький узор.

— Аслан, давай со мной! — крикнул я, и бросился к пленницам. Нащупав шнурок с двумя переводными шариками на шее, я сорвал его, и один шарик зажал в своем кулаке, а второй вложил в кулачок ближайшей пленницы.

— Держи вот так, чтобы не выпал! — гаркнул я Аслану, и повернул пленницу лицом к себе. Надо было так сделать сразу — половина её лица была фиолетовой, от обширной гематомы. Да и челюсть похоже не то что сломана, в кашу размята.

— Эту свои же зацепили — положил я её обратно.

— Нет, брат. Это я её осторожно плашмя шашкой ударил. Просто успокоить. Убивать не хотел — смущенно признался Аслан

Я перевернул вторую. У этой был кляп, и стоило его мне вытащить, на меня обрушился поток слов. Я даже не стал вкладывать переводной шарик ей в кулачок. У этой истерика, с ней слишком долго возиться. Третья оказалось именно той, которую я так долго искал. Да, пятнадцать секунд в нашем положении, это долго. Но зато она точно сохраняла спокойствие. Неудивительно, с такими проблемами на коже, хочешь не хочешь научишься держать эмоции в узде — с левой стороны носа у нее была целая поросль черненьких жгутиков. Кажется они шевелились. По крайней мере самый здоровый, похожий на перышко лука, который рос прямо из уголка глаза, точно шевелился. Она промолчала когда я вытащил кляп, молчала когда Аслан вложил ей горошину переводчика в ладонь, и только слегка вскинула брови в удивлении, когда я сказал: