- Мамочка, я сделал ему блатика.

- А как ты это сделал?

- Положил в ладошку, вот так, - малыш показал глупой мамочке раскрытую ладошку, положил в неё красную жемчужину и сжал в кулачок. Показал, что правая ладошка пустая и тоже её сжал в кулачок. С серьёзным видом протянул в сторону мамы ручки с сжатыми кулачками, пять минут важно посопел с очень-очень серьёзным видом, что со стороны выглядело очень комичным. Белка с улыбкой смотрела на Мирослава.

- Фу, - совсем серьёзно и по-взрослому выдохнул сынуля и задорно глядя на маму, спросил: - в какой лучке?

Белка состроило задумчивое лицо, сделала вид, что не знает на какой кулачок показать, затем, словно не решаясь, показала пальцем на правый. Мирослав звонко рассмеялся, перевернул руку и разжал пальчики. Белка почувствовала, что её рот непроизвольно открылся – на ладошке лежала красная жемчужина!

«Не может быть! Этот сорванец умудрился незаметно переложить жемчуг из одной ручки в другую».

- Ишь, какой хитрый! Покажи маме второй кулачок.

Мальчик надулся и обиженно засопел, но тем не менее перевернул ручку и раскрыл левую ладошку. Конечно, иметь один красный красивый шарик хорошо, а два ещё лучше. У него в ладошках лежало по жемчужине. Мирослав вновь, забыв про обиду, весело рассмеялся.

- Теперь два блатика.

- Сыночек, а ты мне один подаришь?

- На, мамочка! А папа мне моложеное плинесёт?

- Пират, у нас ксер родился, - и рассказала всю историю с шариками.

- Что делать будем?

Пират задумчиво почесал затылок: - необходимо приложить все усилия, но никто про это не должен знать. А про жемчуг тем более…. Ты понимаешь, что может произойти?

- Его снова решат похитить.

- Вот и я о том же.

- Быков, я на минутку. Извини, я к тебе как к знахарю по старой памяти. К Хелене не хочу, она вопрос очень интимный.

- Пират, ты меня уже заинтриговал.

Я на днях добил полудохлую элиту. Раненая и слабая была, хотя у них быстрая регенерация. Стикс её знает, что с ней произошло. Короче, выпотрошил споровый мешок. Нашёл только одну красную жемчужину. Меня это немного напрягает. Засомневался в ней, как бы квазом после не стать.