На завтра, а если посмотреть на часы, то уже на сегодня, была назначена первая тренировка с Михаилом Сергеевичем, и, чтобы не опоздать, я завёл себе три будильника, после чего завалился на кровать, заснув ещё до того, как голова коснулась подушки.

* * *

Семь раз. Целых семь раз я начинал разминку в то утро. А всё потому, что каждый раз мой «учитель» находил какую-либо неточность в исполнении, казалось бы, давно отработанных движений. И когда я более-менее справился с этим пунктом, мы наконец-то перешли к спаррингу.

Дядя Миша оказался по-настоящему суровым учителем. Его подход был прост — больше практики, меньше разговоров. Для начала мне отвели роль атакующего. В то время как сам Михаил Сергеевич блокировал, отражал или просто уклонялся от атак, кратко объясняя, как и что он сделал, а главное, что за этим должно последовать. Где-то через час безуспешных попыток пробить его оборону, мы поменялись. И началось форменное избиение.

Когда, спустя почти три часа с начала тренировки, мне всё-таки удалось заблокировать большинство атак Михаила Сергеевича, он остановил занятие. После чего похвалил меня и стал собираться домой. Мы договорились провести следующую тренировку через три дня, как раз перед моим днём рождения, и распрощались.

Я уже направлялся к дому и доставал телефон, когда услышал голос у себя за спиной:

— Он тебе доплачивает, что ли?

Обернувшись, я улыбнулся стоящему у дороги Филиппу. Забор у нас был невысокий, и прохожие иногда останавливались посмотреть на мои тренировки. Со временем я перестал обращать на них внимание и, видимо, зря.

С Филиппом мы были знакомы с детства. Он жил через два квартала вверх по улице, и раньше мы даже ездили на одном автобусе в школу. Но два года назад родители купили ему машину, и простой парень Филипп «перешёл в высшую лигу», как тогда выразилась Юна.

— Еду я, значит, никого не трогаю, никуда не спешу, глазею по сторонам, — прервал мои размышления одноклассник. — И вдруг вижу — двое мужиков колотят друг друга палками. Я бы даже не остановился, если бы один из них не показался мне знакомым. Когда этот мужик, — он кивнул в сторону удаляющегося соседа, — отправил тебя в очередной полёт, почти как та карусель в пятом классе, я понял, что не ошибся.

Подойдя к Филиппу и пожав ему руку, я улыбнулся, вспоминая упомянутый им случай.

— Тебе вот смешно, а я уже было ринулся к тебе на помощь! — посетовал он. — А потом смотрю: тебе помогли встать, что-то объяснили и опять начали колошматить.

— Михаил Сергеевич — старый друг деда, — попытался объяснить я. — Он взялся немного потренировать меня в свободное время.