Так вот, отужинав и вернувшись к себе в опочивальню, Нарзес обнаружил свернутое в трубку письмо, чужою рукой брошенное ему на кровать. При этом слуги клялись собственными жизнями и Пресвятой Богородицей, что в отсутствие хозяина никто в опочивальню не входил. В воздухе откровенно запахло архонтом Серегиным – любителем входить без спроса и уходить, основательно со всеми попрощавшись. Нарзес понял, почему еще мог быть так напуган Юстиниан. А что, если он таким же образом обнаружил такое же послание у себя в Священных покоях и понял, что где письмо, там и тот, кто его принес, особенно если в письме были написаны вещи неприятные или даже, прямо сказать, злые. Кинжал между ребер или яд в бокал с ночным питьем – это секундное дело, но после этого убийца* исчезнет без следа, а ромеям понадобится новый автократор.

Примечание авторов: * Нарзес не знал, что в священных покоях постоянно находятся несколько вышколенных и преданных как собаки здоровенных рабов-нубийцев, которые глаз не спускают ни с покоев, ни с самого автократора. Хотя захоти архонт-колдун устранить Юстиниана, тому не поможет никакая охрана, ибо ликвидатору не надо будет даже появляться на этой стороне портала, достаточно только будет выстрелить из арбалета, нанести удар мечом, или произнести простейшее заклинание стимуляции сердечной деятельности. Если в нем сдвинуть некоторые акценты, то тахикардия и смерть на месте неизбежны. (Аналог действия попавшего в кровь жертвы яда кураре).

И то, что старик еще жив, могло говорить только о двух вещах. Во-первых – Серегин не хочет быть связанным с убийством Юстиниана, а хочет всего лишь его смерти по естественным причинам. И второе – его категорически не устраивает Юстин, и сейчас он готовит другую кандидатуру на трон, того же патрикия Кирилла, о котором в Городе ходит столько странных слухов. Как только эти иная кандидатура будет готова, то ни Юстиниан, ни Юстин не проживут и трех дней. Такие уж жестокие традиции престолонаследия в Византийской империи.