— Ты не знаешь Горана? Вашего болотного духа, которым мамаши пугают детишек. Я разочарован.

— Я и вправду не знаю никакого Горана, — думая, что ему поверили, забормотал дикарь.

— Жаба… такая здоровая жаба, живёт где-то на болотах, выполняет желания. Неужели никогда о ней не слышал?

— Нет.

— Врёшь. — Офицер наотмашь врезал ему ладонью. — Ты один из жрецов жабы. Я хочу, чтобы ты привёл нас к нему.

— Ошибаетесь, я не жрец и не знаю никакого Горана, — твёрдо ответил дикарь.

Офицер вздохнул и укоризненно покачал головой:

— Сам напросился. Хочешь по-хорошему, а люди не понимают.

Он подал знак, и капрал, засучив рукава, принялся методично избивать несчастного, молотя кулачищами. Минут через десять истерзанный, весь в синяках и кровоподтёках, дикарь вновь предстал перед допросом.

— Повторяю вопрос: ты знаешь, где капище Горана?

— Нет, — ответил туземец и едва не захлебнулся собственной кровью, когда Крепс пустил в ход приклад ружья.

Хэмптон вынул из кармана часы, откинул крышку и со скучающим видом посмотрел на циферблат.

— Дайте ему полсотни горячих, только смотрите, чтобы не потерял сознание, — приказал офицер.

Солдаты стали хлестать тело несчастного специально вымоченными в соляном растворе прутами, каждый удар снимал лоскуток кожи, и, корчась от мук, дикарь наконец сдался.

— Не надо больше, — жалобно попросил он. — Я не могу.

— Крепс, добавьте ему ещё парочку для профилактики. Не хотелось бы, чтобы он передумал.

— Запросто, сэр. — Крепс отстегал два удара и оставил измученного дикаря в покое.

Тот блаженно прищурил глаза, не веря, что экзекуция закончилась.

— Я слушаю. — Лейтенант снова опустился на табуретку. — Говори.

— Я действительно жрец Горана, моё имя Хелф.