— Артемий, ты помнишь Николая Дружинина, которого абсолютно ни за что убил, подстроив аварию с мотоциклом?

— Ну-у вроде был такой… история давняя, с алгоритом для прошивки вирт-капсул… И вообще, если бы тогда все трое ботаников не начали «выступать» и согласились на те условия и деньги что я предлагал, парень был бы здоровехонек! Слышите ушлепки? Это вы убили другана, своим тупым упрямством!

Генка нехорошо поменялся в лице и так врезал Голикову по физиономии, что тот отлетев назад проломил дверцы высокого шкафа и его с головой завалило книгами.

Кроха запустил руку в беспорядочно сваленную гору книжных изданий и как экскаватор выгреб оттуда отплевывающегося кровью и зубами Артемия Голикова, снова усадив того на стул.

— Еще раз что-нибудь подобное вякнешь, я тебя на куски порву, сволочь ты бессовестная! — прошипел Генка.

Голиков предпочел отмолчаться, кривясь от боли, осторожно ощупывая онемевший низ лица.

— Мои товарищи, как сумели исправили то, что ты совершил и перед тобой сейчас тот самый «друган»! — закончил я.

На лице Голикова отразился полный спектр чувств от радостного озарения до полностью обреченного понимания, что теперь у него точно нет будущего.

— Так это ты… Николай Дружинин и есть Ник Дракон?! — с трудом выговорил он.

— Да, ты прав! Поверь, я готов пощадить худших людей, которые хоть немного раскаялись и осмыслили, что совершили или есть хоть полшанса с ними договориться, но ты не входишь в их число! Я прекрасно помню твои методы убеждения и на себе прочувствовал, что значит лишиться жизни и реально стать жертвой, потерять все что любил, к чему привык и вдруг очутиться тут, заметь никак не по своей воле… Можешь сделать доброе дело напоследок и сказать с кем имел контакт в Новой Германии.

— Не скажу! — упрямо ответил он. — Но они придут и сотрут тебя в порошок, это лишь вопрос времени.

— Как знаешь… — не стал настаивать я.

Тонкий клинок моей трости, наконец нашел применение войдя в черное сердце Артемия Голикова, и тот заплатил жизнью за украденную им когда-то мою. Тем самым я гарантированно раз и навсегда устранил угрозу на истоке ее возникновения чтобы уберечь себя и близких, а также обрубить протянутое к Неонсити, еще одно «эсесовское щупальце».

Надеюсь, это последнее зло которое я был вынужден совершить, не имея другого выхода.

Опустошенный, отнюдь не с легким сердцем, поднялся и молча пошел на выход.

— Ник ты чего? — обеспокоенно спросил меня Дима Круглый, зайдя вперед.

— Димас прости, не хочу сейчас говорить, устал я что-то! Давайте на сегодня расходиться, дело сделано, все неотложные вопросы решены, а я хочу на недельку-другую просто побыть дома с Наташей и никого больше не видеть, от слова «совсем».