Возможно, я никогда не думал об этом больше, чем в тот момент, когда Век умирал с молитвой о защите на губах:

— Тебе нужно только доверять…

Век мысленно увидел лица Мори и Нуна, более чёткие, чем двигавшиеся рядом красные тени.

— Этот жив, — раздался совсем рядом голос. Век неожиданно понял, как вокруг тихо. Лампы по-прежнему мигали, но не было никаких сигналов тревоги и криков…

— Просто доверять? — спросил он. — Не так уж и много.

— Это всё, — ответила она. — Это — всё, любимый.

— Император… — сумел выдавить он, услышав булькающие звуки и скрежет в своих словах. Ствол оружия заслонил всё остальное. Он смотрел на опалённую внутреннюю часть ствола. — Император за…

Он должен был выжить, не так ли? Это было бы хорошо, обнадёживающей историей, но наша история о том, где подобной надежды и веры недостаточно, и реальность такова, что она закончится кровью, жертвами и потерями.

В противоположность этому, Борей умирает так, что можно было бы назвать смертью героя, но в конечном счёте, всё что осталось, чтобы придать смысл этому моменту, — связь между ним и его боевыми братьями.

— Вы… искупите… прожив… до… до последнего… удара… меча. — Что–то в обломках мяса и искорёженной брони пошевелилось. Возможно, рука попыталась вытянуть и сжать пальцы, или просто дрожь жизни, убегающей от удерживавшей её воли. — До… последнего удара… меча… Поклянитесь мне.

— Я клянусь тебе, — сказал Сигизмунд.

Машины остановились. Высокий вой сменил булькающее шипение и стук.

— И вы… мой… мой брат… — произнёс Борей. Его глаз на мгновение прояснился, взгляд стал таким же твёрдым, как и смотревшего на него Сигизмунда. — Навсегда.

За каменными стенами помещения, за корпусом мчавшегося сквозь вакуум корабля, за следовавшими за ним кораблями флота вращалась Солнечная система, безмолвная и равнодушная.

Война не остановилась из–за этих смертей, а продолжила идти вперёд, не оглядываясь.

Всё возвращается к началу

— Вот так я поступаю с тиранами и обманщиками, — пророкотал низкий голос.

Локен поднял взгляд на возвышавшегося над ним бога.

— Луперкаль… — только и смог он пробормотать.

Божество улыбнулось.