– Но у меня по-прежнему нет твоего…

Шеннон уже не было.

«Как она это делает?»

Ухмыльнувшись, Купер покачал головой и направился к дому. Дверь была открыта, и оттуда слышался голос Натали. Купер вошел внутрь и увидел сразу всех троих.

Тодд и Кейт были бледны и, очевидно, оба совсем недавно плакали. Купер разом понял, что с ними произошло за месяцы, пока он отсутствовал. Они еще не поняли, что с ними случилось, но сегодняшние события уже оставили на них свою отметину. Оба были ранены. Не физически, но тем не менее ранены.

На мгновение у Купера защемило сердце.

И дети не сразу узнали отца. Первой была Кейт: ее глаза расширились. Она посмотрела на Натали, потом вновь на Купера и сообщила Тодду:

– Папа.

А затем и дочка, и сын оказались в его объятиях. Все они одновременно и смеялись, и плакали, и говорили. И именно в это мгновение Купер понял, что был не прав.

Война для него не кончена.

Детям нужен светлый мир, нужно достойное будущее, и пока такое будущее не настанет, за него придется драться. Пока идет война, придется в ней участвовать.

Но сейчас Купер обнимал своих детей, и все остальное не имело значения.

Будущее подождет. Хотя бы недолго.

Благодарности

Благодарности

Испокон веку существует миф, будто книги пишутся одиночками, сидящими в подвале мечтателями с чернильными пятнами на пальцах. В моем случае имеется и подвал, и мечтатель, вот только эту книгу я уж точно писал не один. Посему спешу выразить глубочайшую признательность моим помощникам.

Спасибо Скотту Миллеру. Литагент, друг, соратник не только не ударился в панику при моем безумном левом повороте, но и поддержал: давай пиши.

Спасибо звездной команде агентства «Криэйтив артистс», особенно Джону Кэссиру, Мэтью Снайдеру и Рози Байлоу, раскритиковавшим все шуточки насчет Голливуда.

Спасибо Риме Аль-Забен, Энди Барлетту, Жаки Бен-Зекри, Грейс Дойл, Дафне Дерхэм, Джастин Голенблок, Даниелле Маршалл и всем остальным сотрудникам «Томас и Мерсер» – страстным любителям книг, строящим дивный новый мир.

Судьба послала мне двух творческих партнеров. Первый – Шон Черковер, коллега и гетеросексуальный брат по разуму; эта книга сплошь покрыта отпечатками его пальцев. Все то, что вам не понравилось, могло проникнуть в роман исключительно по его вине. А второй – Блэйк Крауч, на пике высотой тысяча четыреста футов помогший мне превратить крошечный поясняющий фрагмент в развернутый эпизод… а потом и название романа придумавший. Ребята, поднимите за меня кружки.