— Встали оба, — прошипел кто-то из нас.

— Надеюсь, вы сегодняшний урок усвоили, — сказал я, стоя от них в паре метров.

— Да, да, — закивали оба, — мы больше не будем.

— И думаю, вам не надо говорить, что всё это должно остаться в тайне. Проболтаетесь — мы вас сразу грохнем, больше такого разговора не будет.

— Да, да, мы всё понимаем, — прохрипел тощий.

— Чё ты понимаешь, гоблин? — не выдержав, шагнул вперед Клёпа и упёр ему ствол автомата в лоб. — Понимал бы — не рушил серваки людям.

Тощий превратился в статую, мне кажется, он даже дышать перестал. Я видел, как его начала бить мелкая дрожь. Толстый тоже стоял и не шевелился.

— Отвернулись быстро оба, — рявкнул Колючий.

Оба тут же втянув голову в плечи, медленно повернулись к нам спиной. Думаю, они сейчас с жизнью прощались.

Мы молча отошли от них, сели в тачки и уехали.

— Ну вы и маньяки, — весело сказал Клёпа сидящим сзади Упырю и Котлете, когда мы ехали назад в сервис, — с вами точно не соскучишься.

— Фигня вопрос, — сказал Упырь.

— Сами же просили их напугать, как следует, — подхватил Котлета.

Слива, Паштет и Колючий ехали сзади на сонате.

— Спасибо за приятно проведённый вечер, — сказал нам Паштет, когда мы уже заехали на территорию сервиса и вылезли из тачек, — можете на нас всегда рассчитывать.

— Мне тоже понравилось, — подключился Упырь.

— А я бы им всё-таки отрезал чего-нибудь, — радостно сказал Котлета, и я не понял, шутит он или на полном серьёзе говорит.

— Я же говорил, что с ними весело будет, — засмеялся Слива. — Ну ты, Котлета, маньяк, конечно, — кивнул Слива на него.

Тот стоял со своей бензопилой и весело улыбался.

— Да уж, Котлетос, — поддержал Сливу Клёпа. — В штаны они лихо после тебя наложили, вернее, тощий этот.