Малыш выстрелил первым, попал в оленя с первого же выстрела, всадил ему куда-то в район задницы. Бедного оленя аж развернуло и подкинуло в воздухе. Прости дружище, но мы есть хотим. Большой и Иван в две короткие очереди положили двух волков, грохнули ещё одного, остальные развернулись и резко свалили в лес, добивать их не стали.

Вот нам повезло так повезло! А я уже всю голову сломал, что мы есть будем. А тут вон, еда сама к нам прибежала, как тогда кабан около шахты в лесу. Мы же на боевую операцию шли, внутрь этой горы, будь она неладна! Боеприпасов и оружия с собой – завались, еды нет вообще никакой.

— Слышим вас, – радостно прокричала рация голосом Апреля, – Клёпу и Страйка мы уже встретили, так что они с нами.

Тут же последовали два выстрела, кажется из-за вон тех больших камней, полностью покрытых снегом, кстати, снег ещё сильнее пошёл, хорошо хоть сейчас светло, и ветра нет. А то так нарвались бы на этих волков. Ну олень, спасался от волков, выбежал из леса, думал на поле, на котором мы сейчас остановились, снег глубже, и он от волков с их короткими лапами оторвётся, но нас он не заметил.

— Нас слышите? – спросил Апрель.

— Да, идём к вам, – тут же ответил я, – разжигайте там чего-нибудь, холодно.

— Ща всё будет, – ответил Апрель.

— Берём оленя и прём, – тут же сказал я ребятам, и первым припустил в сторону нашей еды.

— Хренасе, животина! – выдал Слива, едва мы подбежали к убитому животному.

Олень и, правда, был крупным, килограмм триста, точно. Рога вон, пипец, какие здоровые.

— Ну ты, Малыш, и дал! – довольно произнёс Слива, попытавшись за рога хоть немного пошевелить тушу.

Ага, фигушки, он только его голову от земли и смог оторвать.

— Гы, – выдал Малыш, наблюдая за потугами Сливы.

— Берите его, – хмыкнул я, следя за лесом и стряхивая со своих волос снег.

Прям снегопад, я, кажется, в лесу видел, как что-то мелькнуло, то ли волки эти, то ли ещё что-то, не знаю, короче. Те три убитых волка вон лежат недалеко. Эх, шкуры-то какие… Но снимать и обрабатывать их некогда, придётся тут бросить.

Выстрел Малыша действительно попал оленю в задницу, почти оторвав ему левую ногу. Ну и убойная же штука, это его ружьё. Мне показалось, что олень умер или от болевого шока, или от кровопотери. Он, пока мы к нему бежали, успел как-то проползти метра полтора. Падающий снег конечно уже засыпал его кровь, но след ещё немного виден.

Малыш взял оленя за передние копыта и, как плуг поволок его за собой, ружьё отдал мне. Ну и дури же в нём!

— Пацаны! – услышали мы громкий крик.

Чуть дальше, на одном из больших валунов мы увидели машущего руками человека.