– Ты был хорош, – снова раздалось за дверью душевой кабинки. Хаген увидел тень Эстебана. – Я сначала не хотел ставить, но потом некий голос сказал: «Эстебан, дьявольская сила в этом парне снова ожила, ставь деньги». Что это, как не совет от моего ангела-хранителя?

– Ангел попросил поставить на дьявольскую силу? – съязвил Хаген.

Но Эстебан его не слушал. Даже сквозь дверь Майк почуял запах виски.

– Знаешь, сколько я поставил на тебя? Триста тысяч! Я очень рисковал, но выиграл.

Хаген припомнил, что коэффициент ставки на его победу был 1,73. А на Макгинти – 1,1! Никто не верил в победу Майка! Кстати, странно, что можно было ставить на ничью, и даже находились люди, которые это делали. Хотя никаких ничьих в подпольных боях не предполагалось. Деметриус произвел вычисления и выдал результат.

– Ты выиграл почти двести двадцать тысяч? – спросил Хаген и вышел из душа.

– А… – Эстебан на мгновение замер, а потом расплылся в улыбке. – А ты хорошо считаешь!

Хаген обернул талию полотенцем и сказал:

– Где моя доля?

– Эй, эй, парень, не надо наглеть. Ты мне должен за тот проигранный бой с Молимо…

Хаген нахмурился. Он позволил чувствам захватить его. Негромко, стараясь не привлекать внимания людей из раздевалки, Майк попытался показать Эстебану ситуацию с другой стороны:

– Смотри, есть я, многообещающий боец, которому нужны деньги. А есть ты, Эстебан, который неплохо на нем заработал. Нельзя обижать бойца, он может и отказаться… В чем его выгода? Думай, Эстебан, думай…

Глаза Эстебана забегали. Он сделал шаг назад, словно хотел сбежать, но остановился:

– Эй, Майки, я же пошутил! Я для этого и пришел. Ты получишь свои двадцать тысяч сегодня же.

– Двадцать?

Но сколько бы Хаген ни хмурился и ни угрожал, Эстебан не уступал. Только двадцать, ни центом больше. Видимо, навык реверсивной эмпатии не пробивал скупость Эстебана. И Майк сдался:

– Ладно, согласен.

– Еще бы не согласен! – Эстебан почуял, что устоял под странным воздействием этого парня. – Не забывай, ты вообще мне должен…

– Не надо больше ничего говорить про долг, – устало попросил Хаген. – Ничего я тебе не должен.

Эстебан тоже как-то поник, словно сам дрался на ринге и устал.