На лице Молимо появилось то характерное выражение недоумения, какое бывает, когда боец не может понять, что вообще произошло? Его левая нога подвернулась, словно из нее выдернули кость, и Молимо осел на ринг.

Ты нанес урон 2001 (прямой удар правой).

Отталкиваясь ногами от ринга, Молимо пытался выползти из-под атаки, но уперся спиной в решетку. Да, он пробовал ставить блок, но большая часть ударов проходила. Выражение недоумения на его лице становилось все сильнее. Даже кровь его не скрывала.

Присев над Молимо, Хаген продолжал бить.

Ты нанес урон 1209 (прямой удар левой).

Ты нанес урон 2105 (прямой удар правой).

Ты нанес урон 805 (прямой удар левой).

От каждого удара голова Молимо дергалась, билась затылком о решетку и, как маленькая боксерская груша, отскакивала обратно, чтобы снова встретить кулак Хагена.

На ринге бункера не было судьи. Если боец попадал под «отбойный молоток» противника, он не мог рассчитывать на то, что между ними встанет судья. Часто бывало так, что победитель молотил побежденного, пока тот не переставал трепыхаться.

Но за боем следил ведущий – мужчина в красном свитере. Когда победа одного бойца становилась очевидной, то есть ринг был залит кровью соперника, ведущий вопил в микрофон и провозглашал победителя, выскакивая на ринг. Обычно это останавливало избиение.

Но Хаген не хотел доводить бой до такого.

– Мы закончили? – спросил он, задержав кулак над лицом Молимо.