В ответ ЛЕМУЭЛЬ заскрежетал, но тут же просветлел и прочитал текст:

Услышавши это, хранитель махнул рукой и пошел дальше. Заинтересованная, я очень хотела увидеть другие машины, которые построил UR-2, но именно в этот момент выяснилось, что мне повезло, потому что компьютер радиомаяка уведомил нас о прибытии снабженческого корабля».

Однако, поскольку Тихе не очень качественно припарковала «Магнитудо», снабженческий корабль, швартуясь, сталкивается с ним, по счастью, это не приводит к серьезным повреждениям. Удар все-таки был ощутимым, Тихе падает на один из шпангоутов, при этом распарывает свою оболочку и обнаруживает находящиеся под ней внутренности андроида. Шок приводит к тому, что Тихон Ио вспоминает, кем он является на самом деле, и отключает поврежденный сдальник.

Астронавт возвращается в свое тело, покоящееся среди автоматов, заботливо поддерживающих его в форме, а поврежденная Тихе отправляется на склад. Ио, удостоверившись, что приступ болезни Пановского−Рачета миновал, заправляет «Магнитудо» ракетным топливом, ремонтирует корабль, после чего возвращается на землю и начинает заслуженный оздоровительный отдых в Швейцарии.

UR-2 ЛЕМЕР ТИБОР — один из главных персонажей циклов научно-фантастических рассказов Доминика Видмара «Космоботические сказания» (1999) и «Запредельные странствия» (2007); кибернетический хранитель, обитающий на планетоиде 3836 и опекающий размещенный в поясе астероидов Планетоидный Музей музеев (ПММ), где хранятся ненужные земные собрания, перенесенные в космическое пространство. Среди прочего в ПММ содержатся коллекции из музеев астрологии, астронавтики, фантастики, гомеопатии, книги, парапсихологии, спорта, мебели, моторизации, телевидения и множества других.

«UR-2 был невысокого роста, имел явный дефицит волосяного покрова черепа, на проницательно смотрящих гласах-бисеринках носил старомодные оптические протезы внушительных размеров. Передвигался он, чуть сгорбившись, беззвучно скользя в своих войлочных шлепанцах по гладкому плиточному полу из прессованного космического щебня. Стальной торс, встроенный в тело, был залатан множеством клепаных пластин (…). Музейную документацию он упорно печатал на стародавней механической пишущей машинке, утверждая, что ее стук его успокаивает. На той же машинке он временами писал литературные произведения, скорее для упражнения ума, нежели для читателей, потому что, как он говорил, «мы живем во времена, когда никто ничего не читает; если читает, то не понимает; если даже понимает, то немедленно забывает».