– Супер. – Пилот наконец зарядил свой бластер. – Ну все, теперь я готов хоть головной лагерь штурмовать!

* * *

– …А с этим что? – услышал Станислав, бултыхаясь на границе сознания и обморока. Пол под животом колыхался, норовя стать то стенкой, то вообще потолком, и накатывало дурнотное ощущение скольжения-падения. Голоса мерзавцев звенели в голове, как мухи в жестяной банке.

– Бросьте к тому копу, – после короткой паузы распорядился Казак. – Они вроде дружки, так пусть попрощаются напоследок. Вечером продолжим.

«Черт, и Роджер в это дерьмо влип», – тоскливо подумал Станислав, чувствуя, как его приподнимают за шиворот и куда-то волокут.

Волокли долго. Капитан уже почти отключился, но тут его с размаху швырнули вперед и вниз, не то в подвал, не то просто с высокого порога. Дверь закрылась, пленника окутала блаженная темнота – проваливайся на здоровье. Однако Станислав полежал на холодном, чуть влажном полу и с сожалением понял, что начинает приходить в себя: синяки и ссадины разболелись, мучительно захотелось в туалет – стошнить над раковиной и тут же напиться чистой холодной воды.

Капитан со стоном перевернулся на бок. Стена оказалась совсем близко, и, поднапрягшись, удалось сесть и опереться на нее спиной. Темнота оказалась не такой уж кромешной, над дверью светился маленький кружок, как ночник в детской. Камера была другая, не та, в которой Станислав откуковал неделю. И не одиночная. У противоположной стенки сидел и, как из зеркала (такой же связанный и избитый), исподлобья смотрел на него… Вадим.

– А где Роджер? – «ступил» капитан.

– Какой еще Роджер?

– Ну, Сакаи… Капитан патрульного корвета «Сигурэ»…

– А ты с ним знаком? – напрягся Вадим.

– А то… Мы уже не впервые вместе работаем, – криво усмехнулся Станислав. Ни от Казака, ни от его подельника ему скрывать, в сущности, было нечего, кроме «черного ящика». Вдруг корабли над Медузой – простое совпадение, а письмо к Роджеру до сих пор бултыхается в вакууме, никем не пойманное? Если работорговец о нем узнает, тут же пошлет в тот сектор десяток поисковых катеров. – То есть он вообще-то запретил мне с вами связываться, но хрен я позволю всяким ублюдкам похищать членов моей команды!

Вместо ответа Вадим начал ругаться – длинно, сочно и тоскливо, и до Станислава наконец дошел идиотизм ситуации.

– Постой, так ты тоже коп?!

– Нет, …, Санта-Клаус! – огрызнулся приятель. – Какого черта ты дурил мне голову на «Ярмарке»?

– Я – тебе?! Ты же, мать твою, не затыкался, какой ты крутой пират и работорговец! Я еле сдерживался, чтоб тебе по роже не съездить!