Глухой смех, доносящийся из гермошлемов сразу нескольких инвазивных, взбесил Леонида, и он всё-таки не выдержал.

— Как вы разговариваете со старшим по званию?! — взъярился Леонид. — Кто вам дал право обращаться ко мне на «ты»? Вы нарушаете Устав! Я требую немедленных извинений!

— Виноват! Исправлюсь! — с готовностью болванчика отчеканил Ершов и тут же потерял к нему интерес, возвращаясь к разговору с одним из своих солдат.

Леонид зло скривился, но решил считать инцидент исчерпанным. Отец прав, это опыт. Надо уметь учиться, вскоре ему предстоит сражение за руку дочери начальника Службы Безопасности со своим пока ещё хорошим приятелем, там силы будут равны, и победит тот, кто проявит гибкость и дальновидность. Он обернулся к Савицкой, с научным интересом разглядывающей захваченного лига, и снисходительно произнес:

— Не обращайте на него внимания, Виолетта Антоновна. Воспитание, которое получил лейтенант Ершов, к сожалению, оставляет желать лучшего. Но он хороший специалист в своем деле, и это отчасти компенсирует его неотесанность.

— Что? — Савицкая отвлеклась от созерцания уродца и посмотрела на него непонимающим взглядом. — Простите, господин Малевич, я пропустила вашу фразу. Скажите, могу я присутствовать при допросе этого лига? Он может предоставить нам ценную информацию для раскопок! Надо выяснить, где он берет порох для своего оружия! Возможно, он знает местонахождение некоего склада с боеприпасами или химическими веществами!

— Допрос лига, да ещё с ярко выраженной склонностью к агрессии, — это очень небезопасно, — авторитетно заявил Леонид. — Поэтому держитесь за мной, я сам допрошу пленного! Идемте!

Он направился к дергающемуся уродцу, краем глаза удовлетворенно отмечая, что Савицкая послушно идет рядом, а его охранники немедленно заняли места вокруг. Так не только спокойнее, но и гораздо солиднее. Она может лишний раз увидеть, кто здесь действительно важен. Леонид приблизился к лигу, не отпускающему ружьё-костыль, и стоящий возле уродца штурмовик нехотя отошел на пару шагов.

— Эй ты! — Леонид коснулся подрагивающего уродца автоматным стволом. — Где ты взял порох?

Лиг никак не отреагировал, продолжая трястись. Вблизи он был ещё уродливее. Шея и лицо, заросшие клоками длинной жесткой щетины, слипшейся от грязи, и косматая голова с крупными проплешинами, покрытыми гнойными язвами, были непропорционально огромны. Тщедушное туловище и руки в сравнении с ними казались детскими, а скрюченные кривые ноги разной длины и вовсе выглядели кукольными. Отвратительный мутант надрывно сопел, тихо поскуливая, и явно не собирался обращать внимание на Леонида.