Это второй флот, который я привожу на Кратос.

Мы приземлились на посадочную полосу космодрома Кратоса и спустились на титанобетон. Нас встречают как героев с музыкой и ковровой дорожкой от трапа. Если бы Хазаровский не выставил оцепление, наверняка бы несли на руках. Он и сам здесь: стоит, склонив голову, в группе встречающих.

Вокруг космодрома в основном местная растительность. Ветер закручивает красные вихри из лепестков цветущих растений и бросает к нам под ноги. Запах их пьянит не меньше, чем победа. Я обнимаю Юлю за плечи. На тыльной стороне моей кисти – небольшое синее пятно. Это значит, что скоро я стану таким же, как Михаэль, получеловеком-полуцертисом. Это значит, что осталось совсем недолго. Уже ясно, что открытый недавно замедлитель действует только в первые месяцы болезни, но все же я смог остановить вымирание Кратоса. Население планеты сократится процентов на тридцать, все же не на девяносто. На Дарте и Тессе, боюсь, ситуация гораздо хуже.

Хазаровский почтительно пристраивается за нами. Я поражаюсь тому, как этот блестящий вельможа умеет соблюдать субординацию. Даже одет скромнее, чем обычно, чтобы не казаться разряженным попугаем на фоне императора в простой военной форме. Впрочем, он не первый год при дворе.

Под звуки гимна империи и залпы салюта мы садимся в императорский гравиплан и отрываемся от земли.

Вечер. Небо расцвечено разноцветными огнями. Юля развлекает гостей беседой. Я стою с бокалом шампанского возле дворцового окна. Это уже было. Только тогда императором был Страдин.

Ввысь летят петарды, похожие на огненных головастиков. Их пути так же извилисты, а в зените они распадаются на тысячи звезд и проливаются дождем из пылающих капель. Полное впечатление, что это ты летишь в небеса, а не они падают на землю. Фейерверк длится непрерывно, по крайней мере полчаса. Зрелище зачаровывает. Я с трудом отрываю взгляд.

Дверь на балкон открыта, пахнет жасмином. Там Хазаровский любезничает с какой-то дамой. Выхожу и встаю рядом. Он тут же извиняется перед собеседницей, и она упархивает в зал. Черт возьми! Да он передо мной, как школьник перед учителем. И я испытываю от этого скорее разочарование, чем удовольствие. Я считал его сильнее и независимее.

– Из вас отличный устроитель фейерверков, – замечаю я.

– Вы думаете, я ни на что более не способен?

– Да, нет. Просто пир во время чумы.

– Чума идет на убыль. А я искренне восхищен вашей победой. И не я один. Если вы не верите в меня – возьмите кольцо.

Он снимает малое кольцо и протягивает мне на раскрытой ладони.