— Садитесь. С удовольствием прокачусь до Психологического Центра. Хоть в окно миниплана увижу нормальный город. Знаете, приятно, хоть на день вернуться в царство живых. Но вы должны понимать, что эту сцену из меня вытрясут.

— Я понимаю.

— Тогда ваше дело. Как к вам обращаться?

— Филипп.

— Псевдоним?

— Неважно.

— Конечно, неважно. С чем пришли?

— Как они поймут, что эта встреча была?

— Да очень просто, Филипп. Мои моды регулярно информируют моего психолога глубокоуважаемого Евгения Львовича о составе моей крови. Официально это делается для того, чтобы я не наложил на себя руки. На самом деле, подозреваю, точнее практически уверен, что у этой функции более широкое применение. Так вот, как только уровень какого-нибудь гормона у меня падает ниже нормы или взлетает выше, у Ройтмана звучит некий сигнал тревоги, ну, или загорается виртуальная красная лампочка, не знаю точно. И Евгений Львович связывается со мной и спрашивает что-то вроде: «Это почему, Анри, у тебя пять минут назад был резкий выброс адреналина в кровь? С чего бы это?» Странно, что еще не позвонил. Спит, наверное. Я, конечно, придумаю что-нибудь про местную фауну, но высоким искусством вранья я и до Центра владел весьма посредственно, а в Центре оно атрофировалось совсем. Так что я-то совру, но вероятность того, что он мне поверит процентов пять.

— Понятно. Но ничего. В крайнем случае, у меня есть капсула.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Какая?

— Такая же, как та, которую вы не приняли перед арестом.

— Не успел, меня усыпили биопрограммером.

— Я успею.

— Не делайте этого! Не хватало еще одного трупа на моей совести. Мне мало?!

— Это мое дело.

— Угу! Что у вас там за структура? Пятерки? Тройки?

— Неважно. Но я не хочу спалить сеть.

— Туда ей и дорога.