— Харчик, это мы уже с ним проходили! — ответил я, приближаясь. — Пару прилавков, действительно, разнесли. Но вот твоему пока ничего не угрожает.

— Что?! — Харчик переводил взгляд с меня на Нагибатора и обратно. — Вы его победили?!

— Великого Нагибатора никто не победил! — гордо ответил гигант. — Лишь обманом, неправедным судом и угрозой ректального кормления смогли они призвать меня на службу!

— Я не хочу знать эти подробности! — заметил из-за прилавка Паскаль.

— Что, Нагибатор, решил закупиться для будущих великих подвигов? — спросил я, останавливаясь рядом с гигантом.

— Ну раз вы прервали череду моих подвигов, то почему бы и нет? — удивился Нагибатор. — Раз жизнь теперь томит, как ровный путь без цели! Как пир на празднике чужом!.. Можно и порадовать себя какой-нибудь покупочкой!

— Паскаль, а что ты нам с утра в трубки забивал? Что это, глюк? — Харчик забыл, что должен был защищать прилавок, и с удивлением уставился на Нагибатора.

— А что тебя не устраивает? — удивился Паскаль.

— Да у меня когнитивный диссонанс наступает, когда чувак, разгромивший все поселения на побережье, шопоголизм оправдывает Лермонтовым, — пояснил ему Харчик. Эх, а торгаш не так прост! Я вот сразу классика и не признал…

— Я не знаю, кто такой Лермонтов, — пожал плечами француз.

— Кто-то вроде наследника Пушкина, — пояснил торговец. — Писал много стихов… Самый известный про замес между вашими и нашими под Бородино.

— А вот про это я кое-что слышал….

— А можно мне уже ассортимент посмотреть? — спросил Нагибатор.

— А, да… Смотри уже… — Харчик ушёл за прилавок, покачивая головой.

Я ещё пару минут постоял на месте, давая торговцу прийти в себя, а потом решил не терять больше времени.

— А, Филя! Ты к нам потратить своих собак? — поинтересовался Харчик. Вид у него до сих пор был донельзя растерянный.

— И новости узнать, и курс ПСО в мире. И прикупить, если есть что интересное… — кивнул я.

— Ничего особенного нет на этот раз! — расстроенно признался Харчик.

— И даже соды нету? — удивился я.

— Сода… Сода есть! — Харчик заметно удивился. — А зачем тебе сода?