Но меня больше всего беспокоила то, что Хиара сказала, что именно их не придется защищать, наоборот, от них придется защищаться. Три великих клана, третий по силе клан Газнау, который представлял сам глава клана, четвертый по силе клан Фурьио, который представлял наследный сын главы клана и его мать, светлый маг, что смотрела на меня как на кусок мяса, внушали опасения. Как и главный в их делегации Гикато, глава клана Цайро, первого по силе великого клана, что смотрел на Хиару с нескрываемой неприязнью. Между ними была некая связь, и как потом мне вкратце поведала с улыбкой Хиара, она чуть не увела у него жену. Но это было давно, Хиара была горяча, молода, а вот Гикато не остыл и потому прибыл один без жены в окружении воинов. И желал так яростно Хиаре крепкого брака, что мне показалось, что он пару раз произнес пожелание задохнуться от любви к своему супругу, которому он передал в дар пару артефактов, что должны поспособствовать укреплению брака Аслана и Хиары.

Но всему суждено кончаться, вот и наш разговор с важными представителями кланов, которые открыто показывали свою враждебность к моей боевой подруге, подошел к концу. И когда мы вышли из зала, где проходили переговоры, в моем разуме не было злости, мне было плевать на то, насколько их уровень выше моего. Мне было плевать на то, насколько они мастерски владеют своей магией и чем-либо еще. Во мне царила буря, море всеразрушающей тьмы, имя которому была смерть, рвалась наружу и я еле её усмирил.

— Хиара, я устал, словно не спал уже неделю. — Устало проговорил я, даже немного стесняясь своей усталости от кажущегося ничего неделания. — Давай передохнем где-нибудь полчаса, не разговаривая ни с кем.

— Аль, остались последние переговоры, а после, пока не загорится северная звезда, останемся в моих покоях. — Ласково проговорила Хиара, пока мы шли по дорожке, выложенной желтыми плитами. — И именно там отдохнем перед началом торжества.

— Хорошо. — Печально выдохнул я. — А почему когда загорится на небе именно северная звезда?

— Потому что я так захотела. — Улыбнулась Хиара. — Помнишь, как в нашей камере под ареной ты рисовал звезды на потолке? И как прикладывал руку к северной звезде? Вот и я пожелала пойти под венец под свет этой звезды.

Я не стал ей ничего отвечать, столько ночей я рассказывал ей о своей путеводной звезде. И она еще на башне мертвого бога, попивая вино, рассказывала, что когда ей становилось невыносимо, она выходила на улицу и смотрела на северную звезду, вспоминая обо мне, и это давало ей сил и умиротворение в душе. Наше недолгое молчание оборвала сама Хиара, она минуту шла задумчиво, то и дело поглядывая на небо, задумчиво ухмыляясь и только затем вновь заговорила.