— Почему? — прищурился Таенн.

— Тут слишком много смерти, — ответила девушка, не задумываясь. — А мост, он… наоборот. Он совсем для другого.

— Дельная мысль, — кивнул Таенн. — Со степью мы все несколько погорячились. Давайте-ка действительно в лагерь, ночуем, и домой. А по дороге ежевики поедим.

12 Мост

12

Мост

— Ну и как ты тут? — поинтересовалась Айрин, заходя в комнату к черноволосому. — Отсыпаешься? Правильно делаешь. Я вот тоже буду еще долго отсыпаться после этого похода, — сообщила она, привычно набрасывая на черноволосого одеяло. — Знаешь, а ведь мост у меня получился. С первой попытки. Только дойти до него не вышло, потому что там из-под земли полезли люди, из-за того что где-то началась война. Мы едва успели оттуда убежать. В следующий раз, наверное, получится. Хотя… признаюсь тебе честно. Мне расхотелось его строить. Я уже говорила про это Таенну, в тот раз он меня вроде бы убедил… но я снова передумала.

Айрин села на стул у окна, посмотрела на горы. Потом подперла подбородок ладонью, и продолжила.

— Да, я не помню, что было в той реальности. События не помню, даты не помню, даже как мир, в котором я жила, называется — я всё забыла. Но вот ощущения свои я помню более чем хорошо. Знаешь, а ведь я там была никем и ничем. Вечной неудачницей, постаревшей, больной. Никому не нужной. Я помню то, что было на самом деле — а именно холод и отчаяние. Опустошение. Отрешенность. Безнадегу. И вот туда этот мост собирается меня отвести? Надо ли мне это, а? Молчишь?.. Правильно, что ты еще можешь. Только молчать. Потому что, сдается мне, ты такой же беспомощный — там. И рыжеволосый такой же. А уж те двое, которые лежат в закрытой комнате… Я теперь совсем не уверена, что мне для чего-то нужно обратно. Не лучше ли спокойно пожить здесь, а потом отправиться в запредел? И попросить там… не знаю, у кого, да это и неважно… чтобы больше никогда-никогда не возвращаться. Я ведь действительно устала, и возвращаться я не хочу. Тем более что я уже делала это, как утверждает Таенн, бесчисленное количество раз. Может, если я не вернусь, и вы потом… тоже… так же, как я. Ведь если честно, вид у вас не такой уж и радостный. Может, и вам это всё тоже давно в тягость, а? Жаль, что ты не можешь говорить, — Айрин вздохнула. — Было бы интересно услышать, что бы ты мне ответил…

В комнату бесшумно вошел Шилд, вспрыгнул на подоконник, потерся большой головой о руку Айрин — та машинально погладила кота, почесала за ухом.

— И Шилд, — продолжила она. — Как же я буду там без него? Знаешь, я долго думала, и понял — я действительно хочу остаться здесь. И нечего было памяти искушать меня зимой и весной, существуют вещи и поважнее. У меня есть тут всё то, чего я была лишена там — про это я знаю точно. У меня никогда не было такого замечательного дома, такой ванной, такой кухни. Ты не видел… и показать я тебе не могу, но, поверь, это всё просто великолепно. Чудный дом, а какой вид из окна!.. Нет, что-то из прошлого я все-таки помню, но то, что я помню, мне совсем не нравится. Серое что-то помню. Вид серый, люди серые. Много-много серых безликих людей и домов, больших, уродливых, много улиц, тоже серых и безликих, в которых тонешь, как в болоте, в которых ничего нет хорошего, никакой надежды, никакой радости. А еще знаешь, море… Тут такое прекрасное и теплое море, и кафе на набережной, и добрый Ахельё… у меня тут столько друзей появилось, а там, это я тоже понимаю, у меня вообще никаких друзей не было. Ну или были, но очень давно. Зачем мне обратно, а? Мне ведь безразлично, настоящее это место, или нет. Всё равно, понимаешь? Потому что мне хорошо здесь. А если хорошо, то какая разница? Мы, когда из степи возвращались, прыгали со скалы с парашютами, представляешь? Это такое волшебство! Это так здорово!.. Первый раз, когда я прыгала ночью, я ничего толком не увидела и не поняла, только боялась, но вчера… нет, я не хочу обратно. Совсем не хочу. Я хочу остаться. Лабиринты, мосты, пророчества… это всё уже не имеет значения. И что бы Таенн ни говорил, тут я гораздо свободнее, чем была там. Гораздо свободнее, пойми…