«Ваша жена в порядке. – Эйфория Мэри разом поблекла. – В смысле, ничего не изменилось. Все то же самое. Отдыхает… э… с комфортом».

«Спасибо».

Вся выстроенная им логическая конструкция казалась столь шаткой, что Клинт гадал, в какой степени Билли, Рэнд, Тиг и Скотт верили его словам, а в какой – просто нуждались в некоем занятии в сложившейся зыбкой, кошмарной ситуации.

Впрочем, существовала и еще одна мотивация, простая, но сильная: территориальная принадлежность. С точки зрения членов маленького отряда Клинта, тюрьма была их владениями, и горожане не имели никакого права совать сюда нос.

Эти факторы позволяли им, во всяком случае, в первые дни, выполнять привычную работу, хотя вверенных их заботам заключенных становилось все меньше и меньше. Дежурные черпали спокойствие и уверенность в знакомой среде обитания. Пять мужчин посменно спали в комнате отдыха дежурных и готовили на тюремной кухне. Также помогало то обстоятельство, что Билли, Рэнд и Скотт по молодости еще не обзавелись семьями, а Тиг, старше остальных на двадцать лет, развелся, и детей у него не было. Они даже согласились, немного поворчав, с доводами Клинта, что личные звонки ставят под угрозу общую безопасность. Более того, поддержали его в проведении самого неприятного мероприятия: под предлогом обеспечения «чрезвычайных мер безопасности» они срезали ножницами по металлу трубки со всех трех платных телефонов-автоматов, которыми могли пользоваться заключенные, тем самым лишив их, возможно, последнего шанса поговорить с близкими.

Эта мера предосторожности привела к небольшому бунту во второй половине дня в пятницу. Полдесятка заключенных попытались прорваться в административное крыло. Бунтом это можно было назвать с натяжкой: женщины едва держались на ногах от усталости, и только одна вооружилась носком, набитым старыми батарейками. Четверо дежурных быстро восстановили порядок. Клинту это было не по душе, но, с другой стороны, эта атака принесла пользу: сплотила дежурных и укрепила их решимость защищать привычный порядок.

Но Клинту не хотелось загадывать, насколько хватит этой решимости. Он лишь надеялся, что они останутся с ним, пока он не убедит Иви согласиться на более вразумительное сотрудничество либо пока не наступит рассвет вторника, или среды, или четверга, или того дня, который ее устроит.

Если, конечно, она говорила правду. Если нет…

Тогда это не будет иметь значения. Но пока это значение имело.

Странное дело, Клинт чувствовал прилив энергии. Случилось столько ужасного, но, по крайней мере, он что-то делал. В отличие от Лайлы, которая сдалась.