Народ недовольно бухтел и пьяненько покачивался перед сценой, с которой на нас взирало строгое начальство — ректор, декан тёмного факультета, главы кафедры земли и огня, физруки, уже знакомый мне главный у стражников города и пара каких-то в белых балахонах зажимала между собой какого-то неопрятного вида пьянчужку.

Поднапрягшись я опознала в этом пьянчужке наш вчерашний «труп» и ноги у меня слегка дрогнули, но меня тут же подхватили с двух сторон чьи-то руки. Клаас и Куколка, оба потрёпанные и с синяками, но счастливые. Теперь мы с тем недотрупом стоя напротив друг друга представляли собой карикатуру друг на друга. Его держат под руки эти в белом и меня тоже держат, и мы с одинаковым ужасом в глазах вспоминаем друг друга. Не знаю, что тогда творилось у меня в голове, но это было что-то фееричное и я сама того не ожидая захихикала, наверное, на нервной почве.

Пьянчуга вытаращился на меня так, как не знаю даже на кого. Потом закатил глаза и уплыл в обморок, повиснув на руках тех ребят что в белом. Зал подозрительно притих и стал как-то тихо от меня отходить, пытаясь вжаться в стены, но у них это плохо получалось. Ректор нахмурился, учителя подняли свои щиты, физруки выглядели заинтересованными стража испуганно.

Декан вздохнул и сделал шаг со сцены в мою сторону.

— Ух ты какая он всё же лапочка, но бить себя не дам!

Подумала я и начала оперативно подыскивать аргументы в свою защиту и остановилась почему-то на дымовухах. Ну знаете тех, которыми толпы разгоняют — слезоточивый газ короче. А ещё в голову всё время лезла фраза — «слинять в туман». И меня переклинило и заело:

— Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман! Слинять в туман!

И так до бесконечности. И вот когда декан был уже совсем близко меня и выгнуло.

Сначала с потолка почему-то посыпались розовые лепестки, а потом грохнул салют. Бум-бум-бум! Весь зал заволокло ярко розовым дымом, который так ядрёно пах розами, что казалось рядом перевернулась цистерна с духами. От него слезились глаза и вообще ничего видно не было. В этом розовом дыму слышались надрывный кашель, неконтролируемый хохот, гулкие удару и девичий визг. Ещё продолжался всё тот же грохот над головой — Бум-бум-бум!

Меня кто-то поднял и куда-то понёс я визжала, что бы меня оставили в покое иначе будет только хуже! Но меня продолжали куда-то нести, не сразу я как-то сообразила, что нахожусь уже не в здании, а на улице. И здесь тоже всё в розовом тумане, но не таком густом. Отовсюду слышались смех, мелькали какие-то силуэты кто-то кого-то звал, ругался, призывал к спокойствию и визжал. Я пыталась успокоиться и, хотя бы оглядеться кто и куда меня всё же несёт и увидела выступающую из розового тумана низко висящую ветку дерева. Хотела было что-то вякнуть, но не успела. Ветка прилетела мне в лоб, и я со всей дури навернулась таки. Ещё некоторое время я разглядывала хороводы звёздочек перед глазами, а потом тихо вырубилась.