– С дедушкой конечно же.

– Ну да.

Морган глубоко зевнул и предположил:

– Господин Ишикава сделал тебе предложение, от которого не отказываются?

В каком-то смысле. Только это было не предложение, а постановка перед фактом. И – ни малейших ограничений свободы выбора. В самом деле, зачем ставить какие-то условия, если единственно возможное решение и так очевидно?

– Вроде того.

– Уйдешь грабить караваны? Чур я с тобой!

– Не будет никаких караванов.

– Тогда неинтересно, – буркнул напарник, сползая по креслу чуть пониже в попытке занять положение лежа.

– Я же сказал: это личное.

– Да понял, понял… В рапорте так и будешь писать: по личным обстоятельствам?

– А что, нельзя?

– Почему же, можно. Но я бы на твоем месте придумал что-нибудь более заковыристое. Представь только, как будешь объяснять Барбаре во всех подробностях, что тебя подвигло на разрыв с ней… Жуткая картинка, правда?

– Нормальная.

– Так… – Морган сполз вниз совсем и ухитрился каким-то образом свернуться калачиком на сиденье. – Хватит устраивать здесь бенефис трагика. Расскажи толком, что происходит.

А вот это самое трудное. Для меня.

– Помнишь ту девочку, которую ты возвел на престол?

– Угу.

– Дед назвал цену своей поддержки. Союз.

– Логично. Одна голова хорошо, а четыре руки – лучше.