Глава 38

Глава 38

Вшестером мы пошли по широкой пустой дороге в сторону города, который вдали горел бирюзовыми огнями. Когда Феодосий стал идти впереди всех, он повел нас в сторону тихой безлюдной станции монорельсов и заговорил:

– Нам лучше на ночь переночевать в гостинице, до нее можно добраться только с помощью монорельсов.

– А ты вообще знаешь, где находится эта гостиница? – мрачно спросил Леша.

– Да, – кивнул ему Феодосий, – вот видишь? – он указал на далекие сопки, где стояли огромные буквы, которые в ночное время горели и там было написано «Эхзшел» – я знаю этот город, я сюда когда-то приезжал на море и знаю каждый уголок города.

Всех, кроме Леши, эти слова убедили. Тот только фыркнул в ответ. Я заметил в его изумрудных глазах пустоту, показывающую, что он был чем-то невероятно огорчен и Леша не хотел ни с кем делиться своим горем. Когда мы все зашли на станцию, я увидел, что, кроме нас и одного серого робота-уборщика, внутри никого не было.

Феодосий подошел к голографической карте остановок и провел пальцем по одному маршруту, вспоминая дорогу до гостиницы. Аня, Оля и Денти сели на скамейку, а Леша опять начал приставать к Феодосию:

– У нас нет всяких там документов, чтобы купить номер гостиницы. Как мы, по-твоему, переночуем?

Феодосий тяжело вздохнул. Я заметил, что Леша тоже не вошел ему в симпатию:

– На Ксандерсе всегда проще живется, главное заплатить, – ответил кратко Леше Феодосий.

Леша захотел снова задать ему скептический вопрос, но вдруг раздался громкий гул, сообщающий, что сюда едет монорельс. Феодосий сбежал от вопросов Леши, девочки с Денти поднялись с лавочки. Мы все вместе подошли к вагону белоснежного монорельса, двери которого плавно открылись и краем уха я услышал прохладный женский голос, сообщающий название станции.

Монорельс был внутри точь-в-точь, как на Андоре, отличался только тем, что внутри него не было всяких развлекательных мест, только пассажирский отдел. Вшестером заняли один отсек. Только тот отсек, в который мы попали, был заполнен людьми и свободных два места заняла Аня, сидя около окна, и Денти.

Прохладный женский голос сообщил о следующей станции, следом за этим двери плавно закрылись и транспорт дернулся вперед. Отличием было от Андорского еще в том, что этот монорельс не ехал по тоннелям, а плавно летал по воздуху и в окнах я видел то красивый ночной город планеты, то призрачные отражения себя и других пассажиров.

Леша стал около окна, держась за поручень и, обиженно вздохнув, прислонился лбом к стеклу. Оля, заметив его грусть, подошла к нему и что-то начала спрашивать.