И только сейчас я заметил, что не привязан и не прикован руками к наручникам и поэтому ничто мне не мешает прибить из-за этих слов Софию к стене. Мешало только воспитание, которое дали мне приемные родители, но и то это воспитание слабо держало ту грань, в которой я влепил бы Софии мощную пощечину за такие слова. Это теперь не та робкая София, это София просто испорченная и не понимающая, кого считает своими друзьями.

– Твой любимый Эрамгедон не вернет эру древней империи, у него не получится, – сквозь зубы прошипел я. София только продолжила таять от смеха, – Петр ему не поможет, я открою ему глаза на правду, и твой любимый потерпит поражение…

У Софии глаза округлились и она, сдерживая смех, качала головой:

– Похоже, ты настолько глуп, что сам не знаешь, о ком так говоришь, – ее голос от наслаждения шуршал, как шелк, – Петр завтра погибнет во время своей церемонии коронации, и это увидит вся Галактика и после вся Галактика увидит, как Эрамгедон вернет все остальное. Ох, поскорее бы это произошло, я буду радоваться тому моменту, когда Петр будет истекать кровью и ошарашенно смотреть на Эрамгедона, не понимая, почему из старикашки Хангала появляется совершенно иная личность, бесподобная личность. Петр погибнет завтра, и ты ничем не сможешь в этом ему помочь. Похоже, у тебя в крови геройство спасать всяких болванов, которые достойны такой смерти, но завтра твое геройство тебе не поможет ничем: погибнет Петр, твои друзья и ты вместе с ними в самом конце. Особенно будет забавна смерти Ани: Эрамгедон будет забирать ее дар и после она погибнет в мучительных муках, а ты будешь наблюдать за этим и ничем не сможешь спасти свою возлюбленную и некогда ужасную правительницу никчемного Королевства.

Грань воспитания разбилась, как зеркало, и миллиард осколок разлетелись по сторонам. Холодная злость внутри меня увеличилась и теперь ничто не помешает мне прибить Софию за то, что она говорит, сама не понимая. Я поднялся со стула и крикнул:

– Заткнись, тварь! – и влепил ей сильную пощечину.

На Софию подействовал эффект неожиданности, хлесткая пощечина оставила на щеке след. Она упала на колени и в этот отсек зашел Петр. Петр ахнул, увидев злого меня и сидячую на коленях свою "девушку", которая к щеке прижимала руку и не понял, что произошло. София, заметив Петра, поднялась и, изобразив грустные глазки, начала всхлипывать:

– Что произошло? – удивился Петр.

– Петр, мой милый, он меня ударил! – крикнула София, прижимаясь к Петру, – ударил за то, что я сказала, что ты выиграешь в войне, а он настаивал на твоем поражении…