Должно быть, со стороны я выглядела как нечто из фильма ужасов: покрытое грязью страшилище с замотанной изолентой головой. Что поделаешь, то, что я собиралась сделать, на самом деле было довольно страшно.

Я вытащила из сумки газовый баллон, взялась было за вентиль, но прежде на всякий случай еще раз проверила заклеенную изолентой маску. Все было в порядке. Я повернула вентиль баллона на четверть оборота.

В баллоне был чистый хлорин.

Хлорин очень опасный газ, в высокой концентрации он способен разъедать слизистую оболочку легких. Он использовался в качестве оружия в Первую мировую войну и доказал свою эффективность. Где я взяла баллон смертоносного газа? Спасибо моему приятелю Свободе, который стащил его из лаборатории Европейского Космического агентства.

Кембриджский процесс получения алюминия включает использование большого количества расплавленного хлорида кальция. Теоретически цех был в безопасности, поскольку хлорид кальция находился внутри полностью закрытой раскаленной ванны электролизера. Но на случай неполадок с плавильней весь цех был оборудован исключительно чувствительными газовыми детекторами, которые должны были подать сигнал тревоги задолго до того, как концентрация газа стала бы опасной для людей.

Я оставила вентиль открытым всего на несколько секунд и снова закрутила его. Почти мгновенно завыл сигнал газовой тревоги. И тут такое началось!

В разных местах загорелись штук двадцать желтых ламп и завыла невероятно громкая сирена. Я почувствовала легкий ветер – включилась аварийная вентиляционная система, заменяющая весь воздух в помещении на свежий из запасного хранилища.

Работники в диспетчерской забегали, торопясь укрыться в безопасном помещении. В обычной ситуации они бы направились в воздушное убежище в задней части цеха. Но сейчас у них появилась возможность укрыться в вагоне поезда и вернуться в город, что было намного удобнее, чем сидеть в убежище, ожидая спасательную команду. Недолго думая, они все забрались в вагон и задраили люк.

В вагоне должно было быть тесно, потому что там одновременно оказались обе смены – всего 48 человек.

Я осторожно заглянула в диспетчерскую и победно вскинула руку, увидев, что там никого нет. Они сделали именно то, что я хотела.

Прежде чем уничтожить плавильню, мне нужно было, чтобы все покинули помещение. Если бы завыл сигнал разгерметизации, когда я резала отверстие во внутренней оболочке, люди бы поспешили в укрытие. Но к дыре в стене немедленно прибыла бы аварийная ремонтная бригада, которая слегка удивилась бы, увидав луноход, импровизированный атмосферный шлюз, смущенно краснеющего Дейла и т. д. Так что утечка токсичного газа была намного лучше, поскольку представляла собой чисто внутреннюю проблему.