Сосуды в его голове резко сужаются, не пропуская кровь в мозг, отчего он испытывает невыносимую боль, до темноты в глазах, которая бьет по затылку и спускается вниз по позвоночнику. А ведь для этого мужчины все могло бы сложиться по-другому. Если бы он не перешагнул черту. Если бы не утвердился в безнаказанности. Все насильники такие. Все упиваются своей властью над беззащитными жертвами. И на свою беду никто даже не задумывается о том, что за каждым из них рано или поздно придет кто-то из нас.

Мне нужна всего секунда, чтобы понять — неудавшийся насильник мертв. Его тело всё еще сражается, но это уже бесполезно. Никто никуда его не отпустит, даже если бы он мог умолять об этом.

Он умер раньше, в ту самую минуту, когда сделал первый шаг, решив преследовать ее. Ошибочно посчитал себя охотником, еще не понимая, что добровольно идет к своей гибели. Он начал умирать не в тот момент, когда понял, что насилие его заводит, а в тот, когда решил воплотить свои фантазии в реальность. Потому, что мыслить — это еще не значит творить.

Несмотря на раскованность общества, этот мужчина не стал искать единомышленников, то есть тех женщин, которым нравится подобное, которые бы с радостью сыграли для него эту роль. Нет. Его не волновало, что будет потом. Он был озабочен лишь собственными желаниями.

Хоть я и люблю всех живых существ, но насильников ненавижу до глубины своей чёрной души. Секс — это танец любви, древнейший ритуал восхваления жизни. А такие, как он, позволяют себе надругаться над этим священным действом.

У нас ещё один наблюдатель. Он выходит из теней, направляясь в сторону девушки. Те говорили мне, что в этом мире смертные не должны узнать о нас. Говорили, что они маскируются, но чтобы так мастерски, как это делает он, что даже я не учуял его присутствия...

— Умница, — хвалит её. — Больше этот урод никому не навредит.

Я знаю, кто это. И это знание усложняет мою задачу. Ссориться нам не с руки.

— Что теперь? — она всхлипывает. — Что будет?

— Утром его найдут.

— А потом? — Она обнимает себя руками и дрожит.

— Люди обязательно придумают причину смерти. Они прекрасно с этим справляются. — Он улыбается ей, подходя недопустимо близко. — Испугалась? — участливо заглядывает в лицо. — Все хорошо.

Привлекает её к себе, обнимая, заслоняя от меня. Он знает, что я шел за ней? Официантка прячет лицо у него на груди и всхлипывает громче.

— Не плачь, Алиса. — Он утыкается подбородком в её макушку.

Поворачивается вместе с ней. И смотрит в мою сторону. Да, он точно знал, что я иду за ней. Что ж, он хозяин этих улиц. Я тут только в гостях и должен отступить. Но не могу. Не могу сделать шаг назад и уйти. И не могу больше оставаться в тени.