– Мне было страшно.

– Ну уж! Чего здесь бояться?

– Одиночества. Я совершенно не приспособлена к нему. Не привыкла. Нет, – покачала она головой, – это вовсе не значит, что кто–то должен находиться под одной крышей со мной. Я имела в виду другое одиночество: душевное. Мне нужно, чтобы кто–то думал обо мне. Чтобы я знала: если понадобится, могу позвать на помощь – и кто–то придет и сделает все, что я попрошу… – Она сделала паузу. – Видите, я предупреждала, что вам придется солоно. Что вы на это скажете?

Он улыбнулся.

– Скажу: спасибо, Зоя, за то, что вы мне поверили.

Они постояли так еще несколько секунд. Потом Зоя снова улыбнулась – легко, безоблачно:

– Ну, охотник, где добыча? Смертельно хочу есть…

Слово это – «смертельно» – слетело с ее губ небрежно и незначительно, всего лишь старая метафора, вдумываться в суть которой было совершенно незачем.

– Волшебный холодильник иссякает?

– Бережливость – лучшее качество хорошей хозяйки. Кроме того, сегодня ваша очередь мыть посуду. Да если бы и моя, вы все равно захотели бы вымыть, разве нет?

– Разумеется, – поспешно согласился Юниор.

– Идемте же. Ах да, вы еще не успели проголодаться, поздняя пташка. Тогда давайте пойдем просто так – куда глаза глядят: все равно в конце концов мы придем туда, куда нужно, правда ведь?

Куда нужно, – подумал он. – Хотел бы я точно знать – куда нам нужно…

Они долго бродили по маленькому, ладно устроенному миру; каким бы ни был он ограниченным, все же в нем то и дело открывалось для них что–то новое, неожиданное, прекрасное, и они не стеснялись своего восторга. Наверное, так разгуливали когда–то первые люди в райском саду – еще до грехопадения… Юниор предложил Еве яблоко с дерева – без задней мысли, безо всякой символики. Она критически оглядела плод, понюхала, покачала головой.

– Вы неопытный садовник, – сказала она. – Совсем зеленое. Страшная кислятина, ничуть не сомневаюсь.

Он взял яблоко из ее пальцев и швырнул подальше.

– Не обижайтесь, – улыбнулась она. – Это ведь не ваша вина. Наверное, встретим здесь и зрелые. Кстати, в каком мы месяце?

Этого Юниор не знал. Не пришло в голову поинтересоваться.

– Судя по яблокам – конец июня, начало июля, – сказала Зоя. – Мое любимое время года. Спасибо, Юниор, за это.

Тут же они забыли о яблоках: деревья вдруг расступились, открылась полянка, ровно поросшая травой, как специально засеянный и ухоженный газон, а посреди возвышалось дерево, словно нарисованное – таким показалось оно живописным и совершенным. Прямо не полянка, а образец. Они разом остановились, вздохнули – не от грусти: от полноты чувств. Нет, тут жить не надоест никогда…