То что это подстава стало сразу понятно. Видимо кто то из местного руководства решил нас прощупать и подослали к нам банду не сильно умных индивидуумов. Хотя должен признать откровенно тупых индивидуумов.

Полицейский спецназ было хотел нас быстро упаковать, хотя наверное даже устранить, слишком уж они целенаправленно целились в жизненно важный орган — голову. Но активированное встроенное в тела вооружение у ребят и появившийся из неоткуда у меня тяжелый плазмомет способный сбить при случае военный флаер приостановили действия полицейских. Они даже отпрянули от нас на расстояние метров десяти.

Оба флаера навели на нас свои орудия, но вспыхнувшие вокруг нас энергетические щиты показали, что уж первых несколько выстрелов мы удержим и успеем как минимум ополовинить местных полицейских.

Судя по тому что следующие пять минут ничего не происходило, то произошедшее пошло не по плану. Я же в эти пять минут смотрел как настроенная мною и ребятами защита фрегата положила уже два десятка дроидов и пятерку дронов. Перед ангаром собралось даже больше техники чем перед нами.

Я решил их еще больше притормозить и активировал форсаж реактора. Теперь одна моя команда и реактор взорвется. Это конечно не уничтожит станцию, но разрушения будут очень серьезные и их устранения будут стоить не одну сотню миллионов кредитов.

Едва сканеры нападающих зафиксировали выход реактора на форсаж то сразу прекратили атаку на ангар. Тем временем в рядах полицейских стоящих перед нами началось шевеление, спустя пару секунд к нам вышел тот самый офицер который забирал Слая. Вид у него был напуганный, было понятно, что выдвинули его на переговоры не по своей воле.

— Я требую объяснений по поводу не мотивированной агрессии со стороны правоохранительных органов станции на честных разумных, — выступил вперед Александр.

— Вы первые напали на честных граждан технократии, — ответил офицер полиции явно говоря по чьей то подсказке.

— Согласно кодексу принятого на территории Содружества любая угроза ментальной целостности разумного является актом агрессии против этого разумного, — ответила Маша как знаток законов.

— Эээ, — только и смог вымолвить офицер полиции, видимо он не знал, что ответить на это, как и люди отправившие его к нам, — У нас нет данных про это, — наконец то произнес он.

— Зато у нас есть, — ответила Маша и вывела на на ручном голопроекторе разговор бандюками, — Как известно ментоскопирование проведенное не специалистом может привести с фатальным, необратимым повреждениям сознания разумного. Иными словами была угроза ментальной целостности разумного. Запись реальна и может пройти любую независимую проверку.