— Помню.

— С вами Александр Анатольевич хочет поговорить.

— Нагорный?

— Да.

— Мне не о чем с ним говорить.

— Буквально минуту, — сказал я, — Герман Маркович, не отключайтесь. Я был в Центре, нет в этом ничего ужасного.

Он хмыкнул.

— Артур, ну причем здесь Центр?

— Тогда в чем дело? Зачем вы заминировали дом?

И я пустил в разговор Нагорного.

— Герман Маркович, — сказал он, — я все понимаю. Но вы зря пытаетесь стереть всю информацию со всех носителей. Мы уже все знаем. Салаватов нам очень подробно изложил.

— Он всего не знает, — усмехнулся Герман Маркович, — и до одного носителя информации, самого полного я не дам вам добраться.

В тот же момент мне на кольцо упало сообщение от Нагорного: «Связывайся с Дауровым и держи его в курсе. Ретранслируй все основные моменты разговора в режиме сообщений».

Я послушался и продублировал Георгию Петровичу начало разговора.

— Я понял, — сказал Нагорный Митте. — Вы стерли все с кольца и теперь собираетесь взорвать себя, чтобы до информации, записанной в клетках вашего мозга, мы тоже не добрались. Это ваш выбор и ваше право. Но причем здесь ваши сыновья? Это не их война. Отпустите.

— Я их не держу. Они выйдут перед тем, как…

— А если не выйдут? В этом возрасте молодые люди склонны к бессмысленному героизму. Артур уже с Глебом разговаривал. Что если они не покинут дома, а вы уже пошлете сигнал на взрывное устройство? Вы хотите их смерти?

— Я проверю. Они мне передадут, что они в безопасности.

— А если не передадут?

— Вы передадите. Вы же человек слова.