– И что же дальше?

Ответ Рафаэля не был услышан. В таверне столпилось так много всех: людей, меров и «зверей» работников лавок, стражников в увольнении, местных крестьян, торговцев и пару господ. И только не хватает одного единственного персонажа для этой попойки, но он объявился. В длинно алом камзоле из парчи и в шапероне, с лютней наперевес, вышел бард. По крепкому телосложению, приятному мужественному лицу и светлому волосу можно сказать, что это выходец с севера.

– А давай нашу! – из толпы крикнул стражник, крепко приложившийся к бутылке.

– Давай! – ответил бард и запел, под общее подпевание и ритмичный гул.

– Мне нужно выйти, – шатаясь, ступая на облегчённые ноги, твердит Азариэль, пропуская мимо ушей песню о каких-то славных свершениях местного героя. – Подышать воздухом.

Молодой эльф протиснулся меж толпы завсегдатаев и вышел на улицу. Только собираясь насладиться свежим воздухом, он учуял столь знакомый и сладкий запах, что его едва не одёрнуло, а уста через улыбку вымолвили:

– Лира.

Перед Азариэлем возник образ высокой девушки, загородив прекрасные городские виды. Но под действием хмеля Азариэлю кажется, что прямоугольные черты лица дамы, её изумительные глаза намного краше и привлекательней ночного Вэйриеста.

– Что ты хотела?

– Поговорить с тобой.

– И что же ты мне хочешь сказать, Лира?

Девушка, неожиданно для себя, ощутила прежнюю дрожь, прежнее волнение и сердце истово забилось как прежде, хоть и она и приговорила полбутылки вина. Её голос дрогнул, как и прежде:

– С-скажи, а м-мы мо-можем…

– Лира, – прервал эльф девушку, коснувшись тыльной стороной ладони бледной щеки нордки; Азариэль смотрит прямо в её глаза, чётко обведённые тушью, и ему кажется, что он мог бы потеряться в них, утонуть в бездонной синеве. – Я понимаю, что ты хочешь… что желаешь.

– И чт-что т-ты дум-думаешь?

Азариэль смыслит, и к чему тяготеет её сердце, что лелеет душа. Она за все годы, за все дни жизни от Ордена пронесла тяжкий груз чувств, который желает сбросить… разделить. Сам эльф полон смешанных чувств, противоречий, которые под лёгкой рукой хмеля отступают, и голос разума умолкает. С одной стороны, он не может забыть того, что для него сделала Гэ’эль, испытывает душевую тягу к ней, необъяснимую и странную. А поэтому решается сначала решить дело с Ремиилом, оставив дела сердца на потом.

– Я хочу отправиться к Ремиилу. Повидать друга. Жди меня в Вайтране, я отправлюсь туда, когда завершу дела под Норт Поинтом.

– А что сейчас?

– А сейчас? – Азариэль сделал шаг назад, смотря на то как сине-голубая дымка ночи опускается на Вейрест, превращая град в сказочную столицу королевства; парень ясно понимает, что он не может сейчас дать её того, что она хочет, а поэтому цепляется за попавшуюся мысль. – И всё же, жди меня в Вайтране. Там всё и решим. Обещаю.