Остановившись на расстоянии метра, друг от друга, они стоят и молчат. Два брата по мёртвому Ордену, два взгляда на будущее Тамриэля, две судьбы, которые закручены в веретено фатумы этого мира и из которых плетётся полотно мироздания. Азариэль напряжением воли подавил все сомнения и мысли, стук его сердца клокочет в горле, бьёт по голове. Это уже не просто тревога, а шкал гнетущего ужаса, исходящего от врага, который всеми силами Азариэль пытается удержать в себе.

– Вот мы и встретились, – через топфхельм прорвался грубый низкий резкий голос, похожий на скрежетание ржавого металла. – Ты – Азариэль, последний из Ордена и стремящийся противостоять силам вечного изменения, силам избавления. Уйди прочь и я сокрушу твоих жалких союзничков!

– Люций, ты человек, который ради идеи ложного освобождения готов вымазать весь путь кровью, достойно ли всё этого?

– Чем же твой путь отличается!? – гаркнул Люций. – Оглянись и посмотри на свою жизнь! Неужели она тоже столь безгрешна, столь полна мира? Ты тоже мазан миром преступлений. Мы с тобой отличаемся только целями.

– Откуда ты знаешь обо мне?

– Мне рассказали мои великие повелители. Они видят всё, видят судьбы и благоволят мне в построении новой судьбы этого мира, – когтистая перчатка поднялась, и через лезвия он посмотрел на альтмера. – Я принесу новый порядок и вы – последняя преграда, которая будет сметена.

– Мы не похожи…

– Не больше, чем ты думаешь. И ты, и я – заключили сделку с тьмой, только ты стремишься сохранить Тамриэль в его несовершенстве, а я же передам его в руки владык, которые выкуют из него что-то большее, чем царство тирании.

– Ты лжёшь! – выкрик Азариэля раздался средь скал. – Ты желаешь власти, вот твоя цель! Твоя жизнь и цель это получение власти! И что же ты будешь делать!?

– Я понесу своё знамя. На клинках, утвержу кровавыми печатями на стенах городов и убью всех несогласных с новыми порядками. Такова теперь будет цена свободы, – дал жестокий ответ архипредатель.

– Мне плевать, за что ты предал этот мир, – голос Азариэля наполнился возбуждением. – Давай сразимся, в последний раз. Я сокрушу тебя, во имя всех тех, кого ты предал, во имя будущего и всех живущих.

– Мои воины раздавят тебя как мошку, ты один не справишься с ними, – рычаще-грохотящий глас вызвал рёв одобрения у вражьих рядов позади.

Звучание рогов где-то позади в порту, отвлекло Люция, и он повернулся, чтобы узреть момент отчаяния. Рунические глаза на стягах пали как подкошенные, ибо там теперь сражаются с мстительной яростью те, для кого это дом, отбросив захватчиков.