Майра покачала головой и тут же скривилась от боли в ребрах.

– И не надейся. Я заглянула Драккену в голову: ему нужен контроль над Первым ковчегом, нужен секрет Конца. Я ощутила это, когда проникла к нему на корабль. Все его мысли – только об одном. Он помешан на Конце и не отступится. Драккен приближается и… скоро будет здесь.

– Ладно, как скажешь, – устало вздохнул Калеб. – А ты не допускаешь мысли, что это было не по-настоящему? Что это просто галлюцинация?

– Нет, все происходило на самом деле, – возразила Майра, хотя сомнения и терзали ее.

– Ну хорошо, – сдался Калеб, понимая, что спорить смысла нет. – Но на следующем совещании я предложу деактивировать Маяки. – Он вскинул руку, предупреждая вопросы Майры. – Не вздумай меня отговаривать, Джексон. Не выйдет.

– Да, конечно, ты прав, – изобразила смирение Майра, а сама под одеялом коснулась Маяка, погладила теплую металлическую поверхность. Она не хотела, чтобы Маяки отключали. Ее мутило от одной мысли об этом.

Прошло дней семь, и ею все больше овладевало отчаяние, ведь она не могла вспомнить, что обнаружила в голове Драккена. Нужная мысль, воспоминание вертелось где-то на краю сознания, дразня и не даваясь. Выводило из себя и отсутствие Драккена. Даже через Маяк Майра не могла его почувствовать.

– Святое Море… – вполголоса ругнулась она.

«Не истязай себя, не поможет, – нежно произнесла Элианна. – Надо расслабиться и отпустить свой разум. Драккен полностью управляет своим Маяком и использует его, чтобы подавить твои воспоминания. Но ты сильнее его, я это чувствую».

«Он остановил мое сердце, – подумала Майра. – Как же я могу быть сильнее?»

«Ты выжила, разве нет? Любой другой носитель на твоем месте скончался бы, а ты отделалась парой сломанных ребер да синяками. Вот почему я знаю, что ты сильнее Драккена».

«То есть надо оставить все попытки вспомнить и только тогда я вспомню? – раздраженно подумала Майра. – Ты хоть понимаешь, как безумно это звучит? Мне просто лежать и ждать, пока память вернется?»

«Нет, тебе надо лишь унять свой разум».

Однако Майра больше не слушала – слишком была расстроена. Разум гудел, напоминая обо всем, что ее печалило и злило. Хотя разговор и заронил семя в мозгу: Майра перестала терзать свою память, разорвала порочный круг воспоминаний о кошмарном сне. Отпустила разум, предоставила ему волю, но оказалась при этом в полной темноте. А это было, пожалуй, еще хуже…

В комнату вкатились роботы. Один из них сделал Майре укол: она смотрела, как игла входит в вену на сгибе локтя, закачивая лекарство в кровь, как потом выходит… и тут же вспомнила.