– Ты вообще себя слышишь? – выдыхаю я. – Не от тебя зависит этот выбор!

– Он очевиден! – Глаза Лаклана расширяются. – Человеческий мозг почти не эволюционировал за пятьдесят тысяч лет. Компьютерный чип, которому всего десять лет, ты посчитаешь древним, а мы работаем на оборудовании в пять тысяч лет старше. Человечество должно развиваться, или оно умрет.

– Но ты уничтожаешь людей, – говорю я дрожащим голосом. – Ты не помог людям в Саннивейле, ты разорвал их на части.

Лаклан протягивает ко мне руку, покрытую волдырями, из которых сочится жидкость.

– Я хотел, чтобы ты осознала, насколько много тьмы у нас внутри. Вот почему мне пришлось это сделать. Ты должна была увидеть все своими глазами, иначе бы не поняла, что я пытаюсь сделать. Мне нужна твоя помощь, Катарина, которую ты обещала оказать много лет назад. Я определил инстинкт и подавил его с помощью вакцины, но эффект временный. С твоей помощью и даром мы сможем сделать его постоянным.

Постоянным. Я закрываю глаза, чувствуя головокружение. Он хочет изменить ДНК всех людей на планете так же, как изменил мою. Перекодировать их гены. Идея ужасающая, но лишь потому, что она исходит от человека, который хочет навязать свою волю всему миру. Я видела гнев, чувствовала его и всегда буду стыдиться того, что делала в те моменты. Иммунитет. Возбуждение, которое испытываешь после приема дозы. Если бы у меня появился выбор, то я бы пошла на все, чтобы не превратиться в это чудовище.

И была бы не единственной.

– Так почему ты просто не расскажешь об этом людям? – спрашиваю я. – Никто не захочет испытать это снова. Не после гидры и того, что она сделала с людьми. Мы могли бы решить, как остановить это, отсечь в этом поколении. Ты же вырастил нескольких детей чумы в баках, так почему не придумал способ, как предоставить возможность сделать выбор будущим родителям?

Лаклан закрывает глаза и вздыхает. Но из-за обожженного горла этот звук кажется грубым.

– А ты не думаешь, что я пытался, Катарина? Наверное, с тысячу раз. Геном человека – это идеально сбалансированное уравнение с таким количеством переменных, что мы еще в них не до конца разобрались. Нельзя просто вырвать ген из него и ожидать стойкого результата. Вот почему гентех не может изменить естественную ДНК. Сердцевина, делающая нас людьми, постоянна и неизменна. Я пробовал выращивать образцы с удаленным геном гнева, но их мозг так и не сформировался должным образом. Когда-нибудь в будущем ученые узнают, как аккуратно отсечь этот кусочек нас, но сейчас мы можем положиться лишь на тебя.