— Гляжу, знакома тебе, Яков Владимирович наша разведчица? — спросил Кузнецов.

Он был удивлен очевидным для всех желанием наркома ВВС спустить произошедший эпизод на тормозах и превратить его в шутку. Лично ему эта разведчица, с которой он несколько раз пересекался за последние полгода, активно не нравилась. И каждый раз весьма раздражала своей бесцеремонностью, всезнайством и умением добиться желаемого любыми способами. Поэтому он был намерен завтра же с утра звонить Артузову, о чем с присущей ему прямотой, не дожидаясь ответа на вопрос, уведомил Смушкевича.

— Дело твое, Николай Герасимович, но я тебе не советую. Говорю тебе это только потому, что уважаю тебя, как командира и не хочу, чтоб у тебя были неприятности. А знаю я о ней немало. Как она мне сама заявила, курирует наша Революция Ивановна во внешней разведке все вопросы, связанные с развитием ВВС во всех ведущих странах мира. Так что она скорее наша, а не ваша, товарищ нарком. Порученца ее видел, сержанта НКВД Колядко? Мне люди говорили, которым я верю, как отцу родному, что раньше эта девица была в личной охране бывшего наркома внутренних дел. А теперь порученец старшего лейтенанта внешней разведки Светловой. Смекаешь? Если захочешь узнать о ней побольше, заходи ко мне в номер, посидим, у меня коньяк хороший есть. Я тебе много интересного расскажу…

— Коньяк я свой принесу, ты закуску готовь… только посидеть по-человечески не получится… завтра нормы сдавать…

— Какие твои годы, Николай, ты же моложе меня.

— Не… с перепою бегать, последнее дело. Так что ты свою бутылку, как придешь, сразу прячь подальше, на завтра останется.

— Как говорил один умный человек, — «Не беспокойся о дне завтрашнем, даст Бог день, даст Бог пищу. У каждого дня достаточно своих забот». Очень правильные слова, Николай.

— Сдается мне, Яша, что ты Библию цитируешь, а это опиум для трудового народа. Так что бутылочку запрячь и не вздумай доставать.

Вторую бутылку наркомы все же достали и после пришедшего после этого просветления сознания, решили завтра пять километров не бежать. В конце концов, кто-то же должен и с секундомером на финише стоять, и количество отжиманий считать. Оба решили эту нелегкую миссию взвалить на свои плечи.

* * *

Злая на себя, Ольга вернулась в номер и сразу же достала стакан и бутылку коньяка.

«Эта работа меня доконает…», — тоскливо подумала она, отхлебывая ароматный напиток маленькими глотками и катая его во рту. За окном шумел ветер, косые полосы дождя и мокрого снега ложились на стекло. По настоятельному указанию товарища Сталина, Ольга заканчивала свой фундаментальный труд о путях развития мира в ближайшие сорок-пятьдесят лет, и чувствовала себя как загнанная лошадь, которую давно пора пристрелить. Сегодня она в очередной раз сорвалась и наговорила лишнего, причем в присутствии двух наркомов…