— Он мертв, — сказал кто-то рядом.

«А, это про „раненого“» — понял я и слегка застонал для вида, когда носилки положили на полозья и затолкали внутрь санитарной машины.

— Снимайте с него форму, будем осматривать! — скомандовал кто-то рядом со мной.

Что мне не понравилось, так это то, что мы продолжали стоять, да и в больницу не сообщали, что везут раненого. Приоткрыв глаза, я быстро осмотрелся вокруг, пользуясь тем, что шлем с меня до сих пор не сняли.

Вокруг сидели трое парней в форме медиков и работали надо мной.

Один из них быстро освобождал меня от униформы, другой работал у аппаратуры, готовя датчики, третий — ампулы и шприцы.

«Блин, сейчас меня разденут и поймут, что я липа. Надо действовать!»

Застонав, я полез рукой под бронежилет, где у меня была «беретта» с глушителем, но тут же мои руки кто-то крепко схватил, так что было не вырваться, и меня тут же освободили от пистолета. Остальное оружие сняли раньше, но тогда меня это не удивляло.

— Держим, — сказал один из медиков кому-то.

— Ну что, Артур, вот ты и попался, — сказал мне незнакомый голос.

«Как? Как меня вычислили?» — забилась мысль у меня в голове. Страха не было, была пустота, я знал, что скоро умру, и уже перегорел. Поэтому, когда с меня содрали шлем и маску, нагло посмотрел на цэрэушника, а то, что это был именно он, я был уверен на сто процентов.

— Господин из ЦРУ, не знал, что вам разрешили проводить операции внутри страны, — сказал я после того, как осмотрелся. Шансов на побег не было, тут были одни волкодавы.

— Ну что вы. Я из ФБР, — сказал он.

— Врите кому угодно, но не мне. Я вашу шакалью породу везде узнаю. Сто пудов, документы, что вы предъявили, липа.

Взгляд одного из парней вильнул от моих слов.

— И вообще. Как там говорил небезызвестный Арчи? «Айл би бек».

Похоже что цэрэушник что-то понял, как тут же заорал:

— Держите его!!!

Но было поздно. Неприметная ниточка, лежащая у меня на крае воротника, уже была у меня во рту, и единственное, что я сделал, это резко дернул головой в сторону, инициируя детонатор.

Двести граммов пластида, что я сэкономил при подрыве статуи Свободы, все-таки пригодились. Люблю уходя громко хлопнуть дверью.