— А где мы теперь будем жить?

— Рет одно место знает, правда, мне не слишком нравится оно… Опять в старом городе. Больно близко к центру… Ну ладно, садитесь, поехали, а то рассветет того гляди, а днем полиции больше…

Мы послушно полезли обратно в телегу, Мада радостно устроилась в кабине рядом со стариком, и мы поехали. Я опять уселась на спящего короля, не столько для удобства, сколько чтобы погреть его, и бездумно смотрела по сторонам.

Постепенно светало, но небо осталось серым, и более того, поднялся противный пронизывающий ветер. От его порывов гнулись деревья вдоль дороги. Мало-помалу от холода и колющей лицо пыли все ученики проснулись. Самым стойким оказался король: он открыл глаза, только когда наша машина с ревом ринулась вверх по горбатому и узкому каменному мосту.

— Лид, это мы где? — тут же спросила я. Король покосился за борт и отозвался:

— Старый город. Видишь, какие дома? Тут раньше жили лишь высокородные, а теперь, поскольку город расширился, центр перенесли в другое место, к зданию парламента. Там сейчас Сьедин…

Машина наша, все громче ревя, поднималась по узкой улице, по сторонам которой высились уже знакомые мне старинные дома из темно-красного камня. Прохожих было мало. Попались два-три разодетых в пух и прах велосипедиста, но они, к счастью, то ли не обратили на нас внимания, то ли побоялись связываться.

— Долго еще, ваше величество? — поинтересовалась Натка.

— Не кричи и не называй меня так в городе! — цыкнул на нее король.

— Я вообще-то по-русски говорила, — хмыкнула подруга по-варсотски.

— Да-а? — спросил Лид по-русски.

— Ага. Я, в отличие от тебя, твое величество, ваш язык еще не так свободно знаю, чтобы со своим перепутать, — рассмеялась Натка. Лид тоже улыбнулся. Улыбка вышла усталая и печально-торжественная, из-за благородных и тонких черт королевского лица. Я перевела взгляд на разухабистую физиономию сидящего напротив Гефа, с большим носом, широким пухлым ртом и широко расставленными глазами, и сказала с беспокойством:

— Лид, надел бы ты кепку, что ли… От греха подальше. Людей больше становится.

Король что-то ответил, но я это не расслышала, потому что мы въехали на очередной мост: широкий, из красного камня, с остатками обвалившейся узорчатой ограды по краям. Приподнявшись, я попыталась разглядеть воду, и увидела ее далеко, чуть ли не в пятидесяти метрах внизу…

И тут машина резко остановилась. Нас побросало друг на друга, на миг образовалась куча мала. Наконец я, вроде бы, слезла с чужих ног и рук и была вытянула Лидом в вертикальное положение. Теперь мы все стояли в телеге. Шум мотора умолк, и стали слышны звуки: а именно, свист, грохот и агрессивные крики, которых я не понимала — наверное, какие-то варсотские ругательства. А еще через миг я поняла, что весь мост перед нами заполнен плотной орущей толпой бедно одетых и каких-то странно грязных варсотов. Толпа плеснула, как волна, и мгновенно вобрала в себя нашу машину, так что теперь, учитывая еще и телегу и неудобный уклон моста, назад стало подать практически невозможно. Корант, видимо, тоже это понял, потому что завел двигатель и медленно потащился вперед.