— Я заметил, что здесь даже кошки на общение с котом тратят времени гораздо больше.

— Верно, Вир! — смеется Анатолий. — Была когда-то теория «стакана воды». То есть отправление половых потребностей должно быть таким же простым, как и утоление жажды. Похоже, в этой Фазе «стакан воды» воплощается в жизнь.

— Точно, — соглашается Наташа, — и не только в этой Фазе А я еще ничего не говорила вам о таком пласте музыкальной, с позволения сказать, культуры, где звучит откровенная матерщина. Причем иногда без толка и без смысла, лишь бы в рифму. Хотите послушать?

— Избавь, Наташенька, — морщусь я. — Этих шедевров словесности я досыта наслушался в забегаловках. Тем более я догадываюсь, что ты хочешь нам продемонстрировать. Какие-нибудь «сникерсы-йогурты»?

— Во-во! Угадал! — смеется Наташа.

Лена с Демидовым беседуют довольно долго. Наконец они появляются. На лице у Демидова какое-то недоуменное выражение. Лена сразу проходит на кухню, а Петр отзывает меня в сторонку.

— Извините, Андрей Николаевич, — начинает он.

— Стоп, Петр! — прерываю я его. — Раз уж мы в одной команде, раз мы принимаем тебя в свою семью, давай — на ты и без официальностей. Я для тебя — просто Андрей.

— Хорошо, Андрей, — соглашается Демидов. — Будем на ты. Но объясни мне, ради бога, зачем она со мной так долго беседовала на такие отвлеченные темы?

— Что значит, отвлеченные?

— Сначала мы с ней беседовали о литературе и поэзии. Потом ее вдруг заинтересовало, кого я предпочитаю: Баха, Чайковского, Бетховена или Моцарта. Дальше мы вновь переключились на литературу и поговорили о Петрарке, Данте, Шекспире, Франсуа Вийоне и Омаре Хайяме. После этого она вдруг взялась выяснять, какую я картошку предпочитаю: жареную, печеную или вареную. А если вареную, то в мундире или чищеную? А какие блюда из мяса, дичи и рыбы я знаю и какие умею сам готовить? А как я их готовлю? А в завершение…

Петр заметно смущается, и я его подбадриваю:

— Смелее! Что было в завершение?

— В завершение она начала допытываться, какое она произвела на меня вчера впечатление в этом красном платье, сетчатых колготках и красных туфельках. Потом вдруг поинтересовалась, как должна одеваться женщина, чтобы возбудить во мне желание. А под конец спросила, в каком виде я хотел бы ее видеть. Что, по моему мнению, ей больше всего идет?

— И что ты ответил?

— Я ответил, что этот голубой халатик и белые тапочки идут ей лучше всего. Не хватало, на мой взгляд, белых носочков или гольф и белой ленточки в волосах. И еще я добавил, что было бы неплохо, если бы она застегнула повыше «молнию» и не так широко распахивала полы халата.