Наверное, достаточно. Теперь ты понимаешь, какую цель преследуют наши затейники, насаждая сексуальную контрреволюцию?

— Спасибо, Лена. Ты так прекрасно и подробно все объяснила, что и добавить к этому нечего.

На этом мы завершаем нашу затянувшуюся почти до утра беседу.

На другой день я, не откладывая в долгий ящик, направляюсь в кафе, где намереваюсь открыть охоту на понравившегося мне прапорщика. Везет, как известно, дуракам и пьяницам. Но я, не причисляя себя ни к тем, ни к другим, могу дополнить эту избитую истину словами: и настойчивым хроноагентам.

В этот день какой-то набоб средней руки снял половину кафе, чтобы отметить там день рождения своей доченьки. Свободные места были только за двумя столиками. За одним сидели Мила с Жанной в обществе крутого, как вареное яичко, мальчугана, за другим — мой прапорщик. Я строгим взглядом усаживаю на место привставшую было Милу и прошу метрдотеля пристроить меня куда-нибудь.

Тот подходит к прапорщику и что-то тихо говорит ему. Прапорщик, бросив на меня взгляд, согласно кивает.

Подхожу к столику, демонстрируя военную выправку, извиняюсь, присаживаюсь и заказываю ужин. При заказе ориентируюсь на выбор прапора. Это еще больше привлекает ко мне его внимание. Мы перебрасываемся ничего не значащими фразами, слегка касаясь достоинств кухни этого заведения, после чего он интересуется:

— Вы тоже военный?

— Увы, бывший. Сократили.

— А в каких войсках служили?

— Летчик-истребитель.

Тут мне везет еще раз. Оказывается, прапорщик более десяти лет прослужил в авиационной части. После ее сокращения он попал сюда на оружейный склад и служит здесь уже пятый год, но все время тоскует по авиации.

Мы выпиваем за авиацию вообще, потом — за летчиков, потом — за наземный состав. При этом не забываем хорошо, с аппетитом, закусывать. Прапорщик интересуется, чем я сейчас занимаюсь. И тогда я перехожу к делу.

Излагаю легенду о том, как с бывшими сослуживцами мы решили открыть в одном из дальних районов области охранное предприятие. Оформились и получили лицензию. Но по этой лицензии можно приобрести только такое оружие, которое даже на пьяных хулиганов и подростков впечатления не произведет. А уж если наедет крутая братва, то нас они просто на смех поднимут.

— Вот мы и призадумались, — вздыхаю я, — стоит ли с этим делом связываться?

— Стоит, стоит, — успокаивает меня прапорщик. — Охрана — дело серьезное и доходное. Кстати, а как у вас с деньгами?

— Смотря на что. На те пукалки, что нам предлагают, тратиться неохота.

Прапорщик задумывается, оценивающе смотрит на меня, потом наливает в рюмки коньяк и говорит: