Десять воинов шли за ведущим их господином. Он хотел уйти подальше от всех людских поселений. Туда где нет возможности встретиться с кем-либо. Ведь последствия встречи могли бы стать самыми разными…

Как выяснилось, земля Нод настолько обширна, что пройти её бедные каменистые пустоши предстояло нескоро. Это оказалось настоящим испытанием. Подобно молодым львам, которых изгнал вожак, они шли по пустынным и безводным местам, так как добрые земли давно заняты и их там не ждут… Дожди, холодные ночные ветра, зной солнца, голод, жажда, всё это вновь настигло Каина, который уже почти позабыл об этих трудностях. От сильной жары у некоторых порой даже происходили галлюцинации. Тогда изгнанник начал понимать, что им недолго осталось… Но его тревожило не осознание собственной кончины, и уж тем более не жалость к себе. Ведь другой на месте земледельца, преисполнился бы сожаления об участи, при которой царь, основавший первую самую устойчивую и сильную цивилизацию, сдохнет, как выброшенная собака. Он переживал за своих воинов, которые, несмотря на позор и трудности изгнания, поверили и пошли за ним.

Спустя несколько дней пути они вошли в пределы горного края, где из-за холмов предгорья виднелись снежные вершины. Поднимаясь по возвышенностям, мысли об исходе довели Каина до отчаяния. Он уже не надеялся ни на какой другой финал, кроме их голодной смерти. Хоть одиннадцать скитальцев и преодолели бедные земли Нод, но теперь на охоту не оставалось ни сил, ни времени, так как многие уже падали в обморок из-за слабости или жары. И вот, в момент безвыходности, когда ситуация дошла до крайнего, изгнанник со своей десяткой воинов с трудом взобрались на вершину холма, где, не ожидая того сами, им открылся вид на реку у подножия гор. И тогда молча, не тратя силы на слова, они направились к воде.

В то время на берегу рыбачил мужчина преклонных лет. Он уже вытягивал сети с уловом, как вдруг заметил, что с холма сходят люди вместе с великанами. Явление одиннадцати незнакомцев сильно напугало его. Они шли чуть в стороне, около пятнадцати метров от рыбака. Он уже хотел было всё бросить и бежать, но любопытство овладело им… Бродяги в изорванных одёжках шли к воде, не отрывая взгляда от неё, подобно заколдованным, при этом выражая всем своим видом страдание и изнеможение. Одиннадцать беглецов зашли в реку и принялись пить, захлёбываясь жадными глотками. Внезапно, когда чувство жажды ослабело, и сознание уже могло отвлечься на что-либо другое, один из скитальцев поднял глаза на рыбака. Бродяга несколько секунд пристально смотрел в его сторону, словно хищник на добычу, после чего поднялся от воды и направился к нему. Мужчина испугался и невольно начал пятиться назад. В голове возникли самые страшные предположения о причинах его приближения. Отступив несколько шагов, рыбак решил развернуться и бежать, но неожиданно поскальзывается на камнях и падает. В попытке встать, он бросает, как ему казалось, последний взгляд перед бегством. Но мужчина вдруг замечает, что внимание пришельца приковано вовсе не к нему. Измученный голодом человек остановился у сетей и принялся вытаскивать ещё барахтающуюся рыбу, а после её есть. Он не отделял голову или кишки, а жадно вгрызался в улов, не пренебрегая даже чешуёй. Через несколько секунд к нему присоединились и остальные, после чего все одиннадцать, подобно стае диких зверей, вымазываясь кровью и содержимым потрохов, пожирали ещё живой улов. С ужасом, широко раскрыв глаза, рыбак смотрел на это зрелище. Его вовсе не беспокоила рыба. Он проникся жалостью к этим изнурённым голодом и жаждой бедолагам. И когда ему уже стало невыносимо видеть эту безобразную картину, то выкрикнул им: «Остановитесь! Вы же словно зверьё, прильнули лицами к живой рыбе! Неужели вам не мерзко чувствовать предсмертные корчи на зубах?! Я живу здесь совсем неподалёку. Прошу, оторвитесь и пойдёмте к моему дому, дабы накормить вас готовой едой». Скитальцы, услышав это, подняли глаза и увидели свои грязные лица. Им стало стыдно, что опустились до такого, хоть на то и были причины. Зайдя в воду, они омылись от крови и чешуи, после чего направились вслед за рыбаком.