– Я не знаю.

– Вы хорошо посмотрели?

Йонва промолчал, и Санда чуть покраснела. Она скользнула обеспокоенным взглядом по Тео и отвела глаза. Тот почувствовал себя еще хуже.

– У Йонвы исчезли четки, – объяснил Вик.

– К-как это исчезли?

Голос Теодора слегка дрогнул. Другие, наверное, слышали. Шныряла только пожала плечами и насупилась.

– Я, конечно, лучше чую вещи, которые пахнут поярче. Ну, там, еда или мертвецы! – Она хмыкнула. – Но можно поискать.

– То есть как исчезли? – повторил Тео.

Йонва поднял голову.

– Я снял четки с шеи – они мешают во сне. Заснул с ними в руке. А когда утром проснулся, то не почувствовал связку в пальцах. Посмотрел истинным зрением. И нигде не нашел.

– То есть?

Йонва поморщился, будто приходилось объяснять что-то в сотый раз.

– Я обладаю истинным зрением. Я могу найти что угодно и где угодно – даже за тысячи и тысячи километров. Но четок я не вижу. Словно их нет. Это значит, что кто-то их забрал и спрятал так хорошо, что ни один из моих ста глаз не видит. Мне нужны мои четки. Это древний артефакт, это мое второе зрение и много еще чего, я не могу без них!

Вопрос, который вертелся на языке, должен был задать именно Йонва, но Санда опередила:

– И… кто же это был?

Йонва замолчал, вслушиваясь в биение сердец и дыхание спутников. Повернувшись к Тео, он ничего не сказал, только поджал губы.

– Давайте все-таки поищем, – предложил Змеевик. – Позавтракаем, переберем вещи и все осмотрим.

Все разошлись. Теодор думал, куда же ему деть прядь волос и с чьей головы она была? «Ты знаешь, с чьей», – сказал он себе, скрипя зубами. Тео был бы рад ее выкинуть, но не мог: они собирались искать четки, и будет нехорошо, если кто-то найдет эти аккуратно срезанные волосы. Лучше и не представлять, что тогда начнется!

Завтракали в молчании. Йонва от еды отказался. Время от времени кто-нибудь поднимал голову, высказывая то или иное предположение, а затем все разбрелись по стоянке, заглядывая в трещины и под камни.

– Может, четки упали в воду? – подумала вслух Санда.